Я проснулся рывком, закричав от боли — Гамлин перевязывал мою рану. Он сказал мне, что болт прошёл полностью через мышцы бедра. Я потерял кровь, но недостаточно, чтобы погибнуть.
Трудясь над моей ногой, Гамлин рассказал мне плохие новости. Пока мы валялись без сознания, Аромикус начал отрастать обратно. Верхний участок шахты был уже заполнен новой растительностью, которая начала смыкаться у верхушки. Нам нужно было поторапливаться, если мы хотели уйти. Даже с волшебными кольцами, которые защищали наш разум — купленными по большой цене вопреки возражениям Фаррика — я чувствовал щекотку Аромикуса, пытающегося пустить корни у меня в голове.
Тем временем Фаррик и сам был поблизости. Пока Гамлин занимался моей раной, Фаррик топал туда-сюда по грязи и кричал, что я в союзе с дроу, что я намеренно завёл его и брата в ловушку, чтобы забрать себе все горлянки. Я кричал в ответ, насколько позволяло моё ослабленное состояние. Если бы это было правдой, указал я, я бы помог ей добить братьев и не получил бы рану, которая едва не оставила меня на всю жизнь калекой.
Он завопил в ответ, что я глупый человечишка, который недооценил подельников. Что дроу всегда предают своих союзников, и им нельзя доверять. Я завопил, что я дварф. И так далее.
Это Гамлин сказал нам заткнуться — мы тратили драгоценное время. Я посмотрел туда, куда он показывал. Над нами некоторые нити грибка разрослись толщиной с мою руку. Одна выпустила головку со спорами. Когда Фаррик тоже устремил свой взгляд наверх, головка потемнела с белой до оранжевой, а потом лопнула, выпустив крохотное облачко спор. Каждый из нас задерживал дыхание как можно дольше, но в конце концов нам пришлось сделать вдох. Когда споры достигли нас, они уже разлетелись достаточно широко. Но всё равно в воздухе чувствовался привкус, похожий на синий сыр. Некоторые споры пустили корни. Я до сих пор чувствую оставшиеся от них шрамы, каждый раз, когда вдыхаю слишком глубоко, несмотря на все выпитые целебные настои. Я начну задыхаться, как старик, если когда-нибудь снова отправлюсь в Аромикус. Как я и сказал, когда начинал эту историю, одного запаха грибов…
Ну ладно, ладно. Не будь таким нетерпеливым. Позволь мне закончить.
Мы торчали на дне шахты, и грибница быстро отрастала. В зарослях наверху ещё оставалась прореха, но протискиваться через неё пришлось бы с трудом. Хуже всего, нам пришлось бы бросить диски с горлянками. Прямо перед нами было целое состояние, собранное в кучу — но забрать его с собой было нельзя.
Я глазам поверить не мог — на дне заросшей грибами шахты находилось всё моё будущее. Я не мог вернуться подмастерьем в карьер — только вернув туда позаимствованные диски. Конечно, это было бы неважно, если бы я разбогател. Я бы за них заплатил — вдвое дороже. Но теперь меня заклеймят вором.
Этого было достаточно, чтобы разрыдался даже самый стойкий из дварфов.
Пока Фаррик жаловался, а я пытался вбить в него немного здравого смысла, Гамлин обыскал тело дроу, пытаясь понять, какие из безделушек позволяли ей левитировать. Он нашёл один из этих медальонов, которые так любят дроу, но не смог заставить его сработать. Ничего удивительного; даже знай он их язык, он не знал командного слова. А Аромикус тем временем продолжал расти. К тому времени, как Фаррик замолчал, прореха наверху стала ещё уже. Нам пришлось бы прорубаться.
Но я сказал братьям, что есть одно утешение. Они смогут вынести несколько горлянок, если опустошат свои ранцы. Достаточно, чтобы покрыть стоимость защитных колец и целебных настоев, приобретённых Фарриком для нашей экспедиции, плюс небольшая прибыль для каждого из нас. Хватит на еду и эль на пару месяцев, пока мы решим, что делать дальше.
Фаррик спросил, что тогда понесу я. Я указал на то, что мне и без тяжёлого ранца сложно будет подниматься. Моя раненая нога всё усложняла. На самом деле, она уже онемела. Если они хотят уменьшить мою долю, меня это устраивает, сказал я.
Фаррик был готов согласиться, но Гамлин покачал головой и сказал, что нам лучше поторопиться, иначе никто из нас не вернётся вообще.
Братья принялись за работу, опустошая свои ранцы и наполняя их каменными горлянками. Тем временем, я пошарил вокруг в поисках каменной горлянки, которую заметил в свете синего пламени Гамлина — той, которую мы пропустили. Решил, что могу добавить её к остальным. Однажды, если нам повезёт, Аромикус может опять отмереть. Тогда мы вернёмся и заберём нашу награду.
Моя рука задела что-то твёрдое. Я почувствовал отверстия на гладкой, округлой поверхности. Она легче, чем должна быть, подумал я и достал её из грязи. Она казалась тонкой и полой. В следующее мгновение я увидел почему. Я нашёл не горлянку, а череп. Скользкая плесень шлёпнулась из глазницы на мою руку и потекла вниз. Челюсть висела на ниточке.