(22) Так провели этот день. А на другой день, принеся жертвы и найдя их благоприятными, позавтракали и, построив людей в затылок по отрядам, а варварам велев построиться так же на левом крыле, двинулись с места, поставив лучников между отрядами, немного глубже переднего края латников. (23) Дело в том, что среди врагов были такие проворные, что сбегали вниз и метали камни. Однако лучники и копейщики заставили их вернуться. Остальные двигались шагом, — сперва к укрепленью, от которого накануне прогнали варваров и тех, кто шел с ними, так как там враг и выстроился для боя. (24) Удар копейщиков варвары выдержали и схватились с ними, а когда приблизились латники, пустились в бегство. Копейщики сейчас же бросились в погоню и преследовали их вверх вплоть до города, а латники в строю шли следом. (25) Когда поднялись наверх, к домам города, тогда враги, собравшись все вместе, приняли бой: они бросали дротики, и еще у них были пики, такие толстые и длинные, что человек едва может их нести; ими-то они и пытались отбиваться в рукопашной. (26) Когда греки не только не отступили, но и продолжали идти вперед, варвары всем скопом бежали и оттуда, покинув укрепленье. А царь, — он живет в построенной на крепостном холме деревянной башне, моссинеки его содержат на общий счет и охраняют, он же никуда не спускается, — царь не захотел выйти, как и тот, что был в укрепленье, взятом прежде, и сгорел вместе со своей башней.
(27) Греки, когда грабили оба укрепленья, нашли в домах клады из хлебов, оставшихся, как говорили моссинеки, с отцовских времен, а новый хлеб лежал необмолоченным; большею частью это была полба. (28) Находили они также в кувшинах куски засоленного дельфиньего мяса, а в горшках — дельфинью ворвань, которая служит моссинекам затем же, зачем грекам — масло. (29) А на крышах было много плоских каштанов без поперечных скорлупок. Их очень часто употребляют в пищу, отваривая и выпекая из них хлеб. Нашли и вино, которое в неразбавленном виде казалось горьким из-за своей терпкости, а разбавленное было душистым и вкусным.
(30) Греки, поевши там, отправились дальше, передав укрепленье моссинекам — своим союзникам. А из прочих укреплений, сколько было их на стороне врагов, самые легкие для приступа были покинуты, а остальные сдались добровольно. (31) Большей частью эти укрепления таковы: одно отстоит от другого стадиев на восемьдесят, и одно больше, другое меньше; когда моссинеки перекликаются, крик слышен из города в город, потому что вся страна — это сплошные высоты и низины. (32) А когда греки по пути оказались в краю друзей, им показали разжиревших сыновей самых богатых моссинеков, откормленных вареными каштанами, изнеженных, бледных, почти таких же в толщину, как в вышину, с грудью и спиной, разукрашенной наколотыми цветами. (33) Моссинеки домогались от гетер, которых привели греки, чтобы те совокуплялись с ними при всех: такой у моссинеков обычай. Все они, и мужчины и женщины, белокожи. (34) Все участники похода говорили, что моссинеки — из варваров варвары и обычаи у них дальше всего от греческих. На людях они делают то, что все прочие делают наедине, а оставшись одни, ведут себя, как будто рядом другие: сами с собою разговаривают, смеются, останавливаются где попало и начинают плясать, словно другим напоказ.
V. (1) Через эту страну, и вражескую и дружескую, греки прошли за восемь переходов и прибыли в край халибов. Племя это немногочисленно и подвластно моссинекам, большинство из них живет выделкою железа. Оттуда пришли к тибаренам.[274] (2) Страна тибаренов обширная и более равнинная, а городки в ней лежат у моря и не так укреплены. Старшие начальники намерены были на эти городки напасть и дать войску поживиться, а потому не приняли присланных тибаренами даров гостеприимства и приказали пришедшим обождать: они, начальники, хотят, мол, принести жертвы. (3) Но после многих закланий гадатели в один голос предрекли, что богам эта война никак не угодна. Поэтому дары гостеприимства были приняты, и за два дня мирно пройдя эту страну, войско прибыло в Котиору, греческий город, колонию Синопы в стране тибаренов.[275] (5) В ней оставались сорок пять дней. За этот срок греки прежде всего принесли богам жертвы, потом поплеменно устроили торжественные шествия, а после — гимнастические состязания. (6) Продовольствие же они добывали частью в Пафлагонии, частью — в поселеньях котиоритов, которые ничего им не продавали и даже не приняли в город больных и раненых.
(7) В это время прибыли послы из Синопы, которые боялись за котиоритов — и за их город (он ведь принадлежал Синопе и платил ей дань), и за страну, которую, как они слышали, греки грабят. Пришедши в их стан, они сказали так (держал речь Гекатоним, считавшийся у них мастером говорить): (8) «Мы посланы к вам, воины, городом Синопой, чтобы восславить вас за то, что вы, греки, победили варваров, и порадоваться вместе с вами тому, что вы благополучно прибыли сюда, одолев, как мы слышали, много страшного и трудного. (9) Мы полагаем, что коль скоро и вы, и мы — греки, то нам от вас будет только одно добро, а зла никакого: ведь мы никогда первыми не делали вам зла. (10) А здешние котиориты — выселенцы из нашего города, мы отдали им этот край, отняв его у варваров, поэтому они платят нам установленную дань, как и жители Керасунта и Трапезунта; так что то зло, которое вы им причините, город Синопа считает причиненным себе. (11) И вот мы слышим, что вы силой вошли в город и иные из вас разместились на постой по домам, а в малых городках вы без спросу берете все, что вам нужно. (12) Мы этого не одобряем, и если вы так будете поступать и впредь, нам придется заключить союз с Корилой,
275
V, 4. Позднейшая вставка: «До сих пор войско шло пешком. Длина пути вниз, от места битвы близ Вавилона вплоть до Котиоры: переходов 122, парасангов 620, стадиев 18 600. Продолжительность пути — 8 месяцев».