Возможно, поэтому Леон II был менее подвержен христианству, чем его дядя. Следует также задуматься над символикой древнейшего яруса Х в. дворца в Лыхны, на северном фасаде которого изображён крест, вписанный в шестиконечную звезду Давида. Не является ли это репликой синкретизма двух религий в Абхазском царстве?! В свою очередь, у хазар наблюдалась веротерпимость к христианству.
Говоря о традиционной религии у древних абхазов и хазар, следует отметить их особое почитание божества грома и молнии (соответственно Афы и Куара), поклонение деревьям (особенно дубу), нанесение себе увечий при похоронном обряде и т. д.
Контакты между Абхазским царством и Хазарским каганатом нашли своё отражение и в археологических материалах, связанных с керамическим (амфоры салтово-маяцкого облика, стройные кувшины с плоскими ручками, пифосы с налепленным валиком и т. д.) и железообрабатывающим (наконечники стрел, сабли, некоторые орудия труда и т. д.) производствами данных стран.
Итак, абхазы и хазары, как видим, создали в своё время могущественные раннефеодальные государства, которые противостояли арабам и остановили их продвижение в Европу; одного этого достаточно, чтобы обеспечить этим народам прочное и достойное место на страницах всемирной истории.
§3. АБХАЗИЯ И АЛАНИЯ В I ТЫСЯЧЕЛЕТИИ
«Славные» абасги и апсилы (предки абхазов), «пылкие» аланы (предки осетин) упоминаются в произведениях античных авторов уже с первых веков нашей эры. Как и скифы в эпоху переднеазиатских походов, зачастую теми же маршрутами, такими же воинственными «звонконогими» конными дружинами аланы проникали на территории крупнейших государств древности.
В 1 тыс. н. э. связи между абхазами и аланами были разной степени интенсивности, в зависимости от политической ситуации. Особенно зримо они проявлялись в VI–VII вв. и в VIII–Х вв.
Все события, происшедшие тогда на Кавказе (если смотреть глазами византийцев, иранцев и арабов), тесно связаны с международной политикой, когда интересы крупнейших держав мира того времени – Византии, Сасанидского Ирана и Арабского халифата столкнулись в этом регионе.
Так, в 554 г., как нам уже известно от Агафия, имперский чиновник Соттерих прибыл в Мисиминию для передачи крепости мисимиан Бухлоон аланам, чтоб не возить им каждый год на Северный Кавказ денежную плату за охрану перевальных ответвлений Великого шёлкового пути. В результате, вспомним, миссия Соттериха закончилась трагически: обиженные мисимиане убили его вместе с сыновьями и забрали деньги, предназначенные аланам, за что были жестоко наказаны византийцами. А крепость Бухлоон всё равно перешла к аланам.
Вождь алан Сародий. В 568 г. имперский дипломат Зимарх, возвращаясь из Средней Азии в Византию, достиг центра Алании (район совр. Минвод). В это время, как уже говорилось, вождём западных аланов был Сародий (Саерой – по-осетински «головастый»), который контролировал все перевальные пути в Абхазию. Сародий принял Зимарха и его сопровождение после того, как они разоружились, и посоветовал им из-за персидской засады идти не Мисимианским (более прямым) путём, а западным, Даринским путем (Дар – по-осетински «ворота») через Апсилию.
В 60-х годах VII в., согласно «Житию святого Максима Исповедника», мисимийская крепость Бухлоон (Буколус) продолжала принадлежать аланам.
В 571 г. абасги и аланы помогали восставшим против персов армянам.
Приключения Льва Исавра в Алании и Абхазии. В 707 г., как сообщал византийский летописец Феофан, император Юстиниан II послал спафария Льва Исавра, будущего своего преемника, заподозренного в честолюбивых замыслах, в Аланию с деньгами, чтобы «возбудить аланов против Авазгии, Лазики и Иверии». Юстинианом руководило стремление не только избавиться от Льва Исавра, но и побудить аланов вторгнуться в Закавказье, где хозяйничали арабы, с которыми воевали византийцы.
Лев Исавр, прибыв в Лазику, спрятал для большей безопасности деньги в Фасисе, а затем через Апсилию попал в Аланию. Юстиниан, чтобы погубить своего посланца, приказал вывезти деньги из Фасиса. Аланы же приняли Льва Исавра с большими почестями и, поверив его словам, «вторглись в Авазгию и многих пленили». Правитель абасгов (Константин II) дал знать вождю аланов Итаксису (Итаз – по-осетински «вдовец»), что «Юстиниан не нашёл другого такого обманщика, как этого человека, которого бы мог послать, чтобы возбудить нас против вас, наших соседей. Он обманул вас и обещанием денег, ибо Юстиниан, приславши, взял их. Но выдайте его нам, а мы дадим вам за него три тысячи монет и старинная дружба между нами да не разрушится». На это аланы сказали, что они послушались советов Льва Исавра не из-за денег, но из любви к Юстиниану. В ответ на это абасги удвоили сумму. Аланы согласились взять шесть тысяч монет и выдать Льва Исавра, но заранее его предупредили. Абасги прислали своих представителей «с великим количеством золота». После их прибытия аланы заявили Льву: «Эти люди, как мы уже говорили тебе, пришли взять тебя, и ты пойдёшь в Авазгию; мы имеем с ними сообщение, и наши купцы всегда ходят туда. Впрочем, чтобы намерение наше не подверглось какому-либо нареканию, мы передадим тебя только по видимому; но, когда они двинутся в путь, мы подойдём тайно сзади, их убьём, тебя скроем, пока войско наше внезапно соберется в земле их». Так и произошло. Абасги связали Льва Исавра с его людьми и ушли. Аланы настигли их сзади и перебили, а Льва освободили и скрыли на некоторое время в укромном месте. Вслед за этим аланы внезапно вторглись в «авасгские клисуры»: многих взяли в плен, а страну опустошили. Юстиниан, узнав, что и без денег его намерения были осуществлены, дал знать абасгам, что в случае сохранения целым и невредимым спафария и передачи последнего византийцам он простит им все их ошибки. Абасги радостно встретили это известие и вновь предложили аланам передать им спафария, чтобы отправить его к Юстиниану, обещая взамен отдать им в заложники своих детей. Лев Исавр, видимо, не доверял обещаниям абасгов и на некоторое время остался у аланов. В мае 711 г. он с 50 аланами с севера пересёк на «круглых лыжах» заснеженный перевал (Марух или Клухор) и в районе границы Алании и Апсилии встретил 200 византийских солдат, которые скрывались здесь от арабов. Лев объединил их со своими спутниками и осадил Железную крепость Сидерон (скорее всего Тцибил), комендантом которой был Фарсман, состоявший на службе у арабов. Узнав об этом, «первейший среди апсилов» патрикий Марин (отец блаженного Евстафия) привёл к крепости 300 воинов-апсилов и предложил Льву Исавру свои услуги. Фарсман, увидев это, выразил согласие служить Империи, но впустил внутрь крепости лишь 30 солдат с Львом Исавром. Когда ворота открылись, последний, нарушив клятву, ворвался в крепость со всем войском и три дня занимался её разрушением. Затем Лев Исавр направился с Марином в его резиденцию Рогаторию (крепость Шьапкы в районе Цебельды), где «с великими почестями был принят апсилийцами», которые проводили его в Себастополис и посадили на корабль, затем отбывший в Константинополь, где его ждали большие дела, связанные с борьбой за престол императора Византии.