В 1840 г. владетель Абхазии Михаил Чачба доказал свои права на эту область, и с этого времени она являлась отдельным приставством.
В 1864 г. грузинский священник Д. Мачавариани и русский генерал И. Бартоломей отмечали: «Самурзакань отделяется от последней (Мегрелии – Ред.) Ингуром, который часто бывает непроходим, тогда как со стороны Абхазии она не имеет такой преграды. Это может служить объяснением большего влияния в прежнее время Абхазии, чем Мингрелии, на Самурзакань и подтверждением народного предания о прежней нераздельности Абхазии с Самурзаканью».
В античные времена эту территорию до р. Ингур населяли апсилы (абхазское племя), а в период Абхазского царства и до X–XIII вв. – абхазы. Затем здесь начинает складываться иная этническая ситуация. До XVII в. данная область находилась под властью феодальной Мегрелии. С конца XVII в. усиливается могущество абхазских владетельных князей, которые восстанавливают историческую границу Абхазии по р. Ингур, отделяющей её от Мегрелии и Грузии.
В 1840 г. образовалось и Самурзаканское приставство, подчинённое кутаисскому военному губернатору. Русская власть установилась здесь в связи с тем, что мегрельский владетель Леван Дадиани в 1832 г. незаконно овладел этой областью. Между ним и владетелем Абхазии Михаилом Чачба началась тяжба. В 1857 г. с введением русского управления в Мегрелии Самурзакань была подчинена этой новой царской администрации.
Самурзакань представляла пограничную с Мегрелией область Абхазии. Но были периоды, когда данная территория в результате феодальных распрей переходила из рук в руки, а политические границы между Абхазией и Мегрелией изменялись. Однако само название этой области восходит к имени её владетеля, абхазского князя Мурзакана Чачба (Шервашидзе).
При образовании Сухумского военного отдела Самурзакань вошла в его состав, т.к. представляла «одно целое с Абхазией, родственной ей и по племенному происхождению, и по исторической судьбе своей, и по характеру внутренних отношений».
Сухумский военный отдел. После завершения Кавказской войны в июне 1864 г. в Абхазии вводится русская административная власть, временное «военно-народное управление». Абхазское княжество переименовывается в Сухумский военный отдел на правах губернии, который отныне состоял из округов: Бзыбского, Сухумского, Абжуйского и приставств – Цебельдинского, Самурзаканского.
После Лыхненского восстания 1866 г. Александр II утвердил 11 августа 1866 г. постановление об «административных преобразованиях» в Абхазии. Были ликвидированы Цебельдинское и Самурзаканское приставства, переименованы прежние военные округа и определены новые четыре округа (Пицундский, Цебельдинский, Драндский, Окумский) в составе Сухумского военного отдела.
Спустя два года вновь была проведена административная реформа: Сухумский военный отдел с 27 мая 1868 г. включал в себя Пицундский и Очамчирский округа, которые состояли из участков: Пицундский – из Гудаутского (от Гагры до Псырцхи) и Гумистинского (от Псырцхи до р. Кодор), а Очамчирский – из Кодорского (от р. Кодор до р. Галидзга) и Самурзаканского (до р. Ингур) участков. На особом положении оказалась Цебельда, управляемая попечителем поселения с правами окружного начальника. Эта система управления просуществовала до 1883 года.
§19. ЛИК АБХАЗСКОЙ ЖИЗНИ
Социальные особенности и свободный человек. К моменту утверждения России в Сухум-Кале Абхазия занимала промежуточное положение между демократическими вольными обществами горцев Северо-Западного Кавказа и феодальной системой Грузии. Однако по духу своего общественного устройства она была теснее связана с убыхо-черкесским миром. Очевидцы особо отмечали, что в Абхазии и её исторической области Самурзакани не существовало феодальной собственности на землю, а свободные общинники («анхаю цкя») составляли почти всё (3/4) население страны. Крепостное право здесь, как таковое, не существовало. В соседней же Мегрелии, например, крепостничество бытовало в крайних формах, а во внутренней Грузии его оформление завершилось ещё в XIII–XIV вв. В Абхазии все категории крестьян являлись собственниками земли. Такое поземельное право ставило низшие сословия вне зависимости от привилегированных.
В систему «горского феодализма» Абхазии крепко вжились элементы родо-племенного строя. Показателен в этом смысле характер сельской общины («акыта»), которая была «основой основ» общественного устройства Абхазии: объединяла все слои населения – высшие и низшие сословия – и была пропитана молочным родством («аталычество») феодалов с крестьянами. Дети князей и дворян, отданные на воспитание в крестьянские семьи, становились, как и их родители, близкими родственниками. Тем самым, смягчались и сословные противоречия.
С понятием о свободном человеке было тесно связано право перемены местожительства – «свобода переселения», «свобода передвижения», своеобразная сторона института гостеприимства – «асасства» («асас» – гость). Асасами могли стать как крестьяне, так и феодалы. Если, например, отношения крестьянина осложнялись в общине (кровная месть, несправедливость народного суда, нелады с феодалом и др.), он мог беспрепятственно перейти в другую, под покровительство нового патрона и даже сохранить за собой землю в оставленной им общине.
В условиях хуторского землевладения пахотные наделы не являлись собственностью всей общины, а находились в посемейной или подворной собственности абхазов. Общими же для всех и открытыми для совместного пользования были только пастбища и леса. Взаимная экономическая помощь и поддержка способствовали атмосфере благополучия и создавали необходимый достаток. Среди абхазов не было ни одного нищего, что говорит об относительной справедливости их общественного устройства.
Правда, в Абхазии существовал незначительный слой домашних рабов, взятых, как правило, в плен в Западной Грузии и на Северном Кавказе в результате военных набегов. Однако через 2–3 года рабу разрешали жениться, и владелец, будь то феодал или крестьянин, наделял его землёй, утварью, и он переходил в условно зависимую низшую категорию крестьянства («ахую» или «агыруа»).
Большой интерес представляют «азаты» – вольноотпущенники, уволенные из различных крестьянских слоёв и не отбывавшие вообще никаких повинностей. В абхазском обществе они занимали надсословное положение, так как в представлении абхазов какая-то часть народа должна была обладать максимальной свободой. Азаты становились жрецами, наставниками детей феодалов, отправляли религиозные культы. В 1869 г. их насчитывалось здесь 2200 человек.
Занимаясь сельским хозяйством, абхазы брали от земли ровно столько, сколько необходимо для жизни. Они прекрасно сосуществовали с природой. Такому естественному отношению к ней способствовала в немалой степени и традиционная религия абхазов – язычество.
Военные черты и основные занятия. Однако не земледелие, скотоводство и тем более не ремесло, а военное дело и охота являлись самыми почётными занятиями. Община напоминала военный лагерь и жила на своеобразном «военном положении». Главной причиной тесного сплочения всех членов общины была внешняя угроза (набеги соседних народов, пленопродавство, споры между общинами и привилегированными фамилиями, воровство скота и др.), которая ещё крепче связывала высшие сословия с низшими внутри союза.
Чистые крестьяне («анхаю цкя») зорко оберегали народный обычай от каких-либо посягательств со стороны высших сословий, составляя основной нравственный стержень абхазской общины. Они являлись символом свободного человека. Известны случаи, когда некоторые из них отказывались от дворянских титулов и гордились своим «чистым» крестьянским происхождением.