Выбрать главу

«Евреи ежедневно демонстрируют столь пагубные примеры причиняемых ими притеснений, грабежей, алчного двуличия, они являются основной, первостепенной причиной нищеты народа, потери им чувства активности, так что этот класс, в прошлом славный своим германским характером, ныне пребывает в моральном упадке и деградации… [по всем этим причинам] следует разрешить вступать в брак только старшим сыновьям каждой еврейской семьи».

В тетрадях дворянства, чаще чем у духовенства или третьего сословия предлагались более революционные и просвещенные способы. Так, в тетрадях Туля и Меца констатировалось, что «евреям запрещены все честные способы обеспечивать свое существование» и предлагалось «разрешить им заниматься свободными и техническими профессиями наравне со всеми остальными подданными Его Величества», а парижская знать, видимо, имела в виду то же самое, предлагая в своей тетради «внимательно отнестись к судьбе евреев».

Что касается точки зрения всех трех сословий в целом, то, в основном, она была враждебной евреям; к этому можно добавить и невысказанное мнение «молчащих классов», «четвертого сословия», т. е. масс сельского пролетариата. В Эльзасе они выразили свое мнение на фоне Великого Страха июля 1789 года через волну грабежей и погромов, в результате которых тысячи евреев были вынуждены искать убежище в соседней Швейцарии.

К тому же евреи не были абсолютно пассивными и составили свои собственные «жалобы». Здесь следует иметь в виду, что к этому времени во Франции сложилось много различных типов евреев, которые в социальном и культурном плане имели только одну общую черту, а именно – всех их называли евреями. Мы уже говорили о пропасти, которая разделяла «ашкеназов» с востока (это была самая многочисленная группа) от «сефардов» с юго-запада, к которым были близки авиньонские евреи, называемые «папскими евреями». (Имеются в виду евреи, проживающие на территории, принадлежавшей римским палам в 1274-1791 гг. [Comtat-Venais-sin], т. е. с эпохи «авиньонского пленения пап». – Прим. ред. ] Кроме этого в Париже в то время жило несколько сот «полускрытых» евреев, часть которых поддерживала новые идеи. С востока немецкие евреи посылали в Париж свои делегации в стремлении разрешить проблему «козы и капусты», т. е. добиться отмены ограничений в правах, одновременно сохраняя свою общинную автономию, внутренние законы и ортодоксальные традиции; португальские евреи стремились держаться поодаль от своих компрометирующих единоверцев, публично выражая несогласие с их демаршами; в конце концов, по мере углубления Революции небольшой группе парижских евреев удалось преодолеть колебания Учредительного собрания и вынудить его принять главное принципиальное решение.

Эти двусмысленности и противоречия соответствовали масштабам французского макромира. Так, буржуазия, изо всех сил стремившаяся уничтожить привилегии знати, говорила и действовала от имени народа, французские протестанты, угнетаемые церковью, в качестве оружия нападения использовали проблему эмансипации евреев. Во время обсуждения Декларации о правах человека официальный представитель протестантов Рабо де Сент-Эть-ен, выступая в защиту своих единоверцев, одновременно высказался и в пользу «народа, изгнанного из Азии»:

«Итак, господа, я требую для французских протестантов, для всех некатоликов королевства того же, чего вы требуете для себя – свободы и равенства прав; я требую этого для народа, изгнанного из Азии, не имеющего постоянной территории, всегда угнетаемого и преследуемого уже более восемнадцати веков. Этот народ примет наши нравы и обычаи, если наши законы позволят ему слиться с нами; мы ни в коей мере не должны осуждать его мораль, потому что она является результатом нашего варварства и унижения, которому мы их несправедливо подвергаем!»

В этом тексте нельзя не увидеть идеи аббата Грегуара и других «возродителей» евреев.

21-23 декабря 1789 года Учредительное собрание занялось принятием конкретных решений. Полное освобождение протестантов было одобрено без особых трудностей, и заодно гражданские права были предоставлены комедиантам и даже палачу. Только евреям было в них отказано из-за возражений представителей духовенства и восточных провинций. К тому же сторонники еврейской эмансипации, такие, как аббат Грегуар или Мирабо, признавали, что евреи представляют собой народ в состоянии упадка, подчиняющийся варварским законам, но в соответствии с великой традицией Просвещения они хотели его возродить и реформировать, в то время как их противники надеялись удержать его в прежнем состоянии. «Философская» концепция была прекрасно сформулирована на этом заседании в замечании Робеспьера: «Пороки евреев рождаются из того унижения, в которое вы их погрузили; они станут добродетельными, когда смогут увидеть, какие преимущества это приносит!»; еще более удачная формулировка была предложена Клермон-Тоннером: «Все – евреям как гражданам, ничего как народу!»