– Неужели ты действительно думаешь, что я способен ещё любить? Посмотри в мои глаза, смертная, и скажи, что ты там видишь?
Девушка загипнотизировано замерла, вглядываясь в рыжие огоньки холодные, безжизненные, полные горечи, злобы, боли и ненависти. Такие глаза не грели, совсем-совсем.
– Смерть. Я вижу только смерть, – тихо произнесла Ариада.
– Вот и ответ на твой вопрос, – несколько раздражённо бросил Сот и, отпустив гостью, вновь уселся на трон, – А теперь спрашивай то, что хотела спросить и уходи.
– Я… – певица сосредоточилась, собралась с мыслями и на едином дыхании выдала, – Я хотела бы попросить вас освободить заточённую в осколке скалы Гдек душу моей подруги Евы от посмертья.
Тёмный рыцарь немного помолчал, потом отрицательно качнул шлемом:
– Не имеет смысла спешить. Скоро все мы обретём успокоение.
– В каком смысле? – переспросила Ариада, но король мёртвых просто проигнорировал её вопрос, после чего велел:
– А теперь не донимайте меня более и уходите.
– Но… – певица поспешно оборвала саму себя, спорить с рыцарем смерти совсем не хотелось, особенно сейчас, когда он, похоже, был сильно не в духе.
– Амелия, проводи их, – произнёс Сот и возле его трона мгновенно появилась призрачная эльфийка.
– Да, владыка, – произнесла она растянутым полушёпотом, совершая глубокий поклон.
Вестница на миг замешкалась, но потом тоже поклонилась тёмному рыцарю и произнесла:
– До свидания.
Мёртвый король неожиданно пристально посмотрел на певицу и отрицательно покачал головой:
– Не до свидания, но прощай. Мы с тобой больше никогда не увидимся.
Девушка вновь молча поклонилась и зашагала к выходу из собора. Вчера ей и её молчаливому как рыба спутнику просто повезло натолкнуться на Сота пребывающего в хорошем настроении, сегодня же он не убил их только потому, что накануне дал слово не тронуть.
Эльфийка летела перед путешественниками. Ей платье развевалось на несуществующем ветру. Выведя живых из замка, а потом и из города она обернулась к ним. Несколько секунд с явным и совсем недобрым интересом изучала вестницу, потом подлетела к ней почти в упор и, заглянув в её голубые глаза, полушёпотом поинтересовалась:
– Так куда проводить вас, гости моего владыки?
– К арке в мир 308, – произнесла певица, потом вытащила из сумки карту, отгораживаясь ею от настырного призрака, и дополнила свой ответ, – В мир Тионь-Ео.
– Как пожелаете, – растянуто отозвалась Амелия, не скрываясь, облизнулась на Ариаду и лишь после этого устремилась вперёд.
Не делая остановок, путешественники позавтракали прямо на ходу. Амелию хорошо знали местные призраки-стражники и живых гостей пропускали без задержек, хотя у Ариады сложилось чувство, что именно сегодня эти призрачные воины были настроены крайне недружелюбно. Словно на них отражалось настроение Сота. Вчера он был настроен добродушно и призраки-стражники тоже не были склонны к проявлению агрессии, сегодня же всё обстояло с точностью до наоборот.
Целый день путники шагали, не совершая привалов на отдых, и хотя Даймос едва волочил ноги, но второй раз ночевать в этом мире он явно был не намерен.
Шли молча, вестница из-за присутствия призрачной эльфийки, начинающий маг земли просто из-за усталости. Хорошо, что сама проводница тоже не стремилась завязывать беседу, лишь иногда алчно поглядывала на певицу, вызывая у девушки понятные опасения. Этот призрак совсем не походил на других, встреченных Ариадой прежде, этот призрак был очень опасен. Вестница не могла объяснить почему, но у неё сложилось стойкое убеждение, что эфемерная эльфийка может колдовать, и от её заклятий будут запросто рушиться вековые скалы, а реки в ужасе обратятся вспять.
Уже поздним вечером маленькая группка наконец-то вышла к арке ведущей в новый мир. Амелия замерла возле неё, чуть покачиваясь в воздухе, и тихо произнесла, глядя только на блондинку:
– Прощайте, гости моего владыки.
– Прощай, – отозвалась Ариада и поскорей нырнула в сумрак.
Серый мёртвый мир пропал, а ему на смену пришёл другой, но ярких красок тут тоже не наблюдалось, ибо стояла глубокая ночь.
– Черти и ангелы! Ни за какие пироги я туда больше не сунусь! Чтоб эту облизывающуюся сучку! – выпалил Даймос и рухнул на четвереньки.
– Хорошо тебе говорить, она вообще-то на меня облизывалась, – пасмурно заметила вестница.
– Да, по фиг! Эльфийки – самые страшные призраки, о которых я когда-либо слышал! Была б её воля – я уже давно валялся бы высосанный до донышка, а с тобой она сотворила бы чего похуже!
– Похоже, ты много об этом знаешь?
– Просто слухи и не хочу их вспоминать, особенно на ночь, – отозвался маг уже спокойнее, после чего спросил, – Надеюсь, мы сегодня никуда больше не пойдём?
– Нет, пожалуй, тут вроде хорошее место, – певица огляделась окрест – не густой лес, спокойное пение ночных птиц, ветерок. Всё то по чему она скучала в прошлом мире.
Девушка вновь посмотрела на своего спутника, но тот уже развалился на мху, подложив под голову один из бурдюков с водой, и, похоже, заснул.
Ариада с какой-то теплотой улыбнулась, смотря на него, потом её мысли переключились на другое:
“ Из этого мира мне надо попасть в 331-й, но, по словам Пирсефиерика, там даже опаснее, чем в прошлом мире. Если нам один раз повезло натолкнуться на миролюбиво настроенного Сота, то это вовсе не значит, что во второй раз нам тоже повезёт. Я могу рискнуть своей жизнью, но я не должна подставлять Даймоса, не имею права. Каким бы он поначалу и не казался нахалом и грубияном на самом деле он – нормальный парень, и я совсем не хочу смотреть, как он погибнет ”.
Вестница уселась метрах в пяти от спутника и задумчиво потеребила свои непослушные локоны, потом негромко, чтобы не тревожить сон мага, позвала:
– Ева.
Призрачная девушка появилась мгновенно. Усевшись на корточки возле певицы, она спросила:
– Ты хотела со мной поговорить, спросить что-то или просто посидеть в компании?
– Даже не знаю. Наверное, мне надо немного общения? Ты ведь не против?
– Конечно, нет.
– Спасибо, – чуть-чуть улыбнулась Ариада и посмотрела на Даймоса, – Что ты думаешь о нём?
Ева так же посмотрела на юношу, немного помолчала и ответила, пожимая плечами:
– Думаю, что он уже порядком устал от приключений.
– Да, я вот тоже это заметила, – согласилась вестница, – Если судить по описанию – этот мир достаточно дружелюбен, как думаешь, стоит оставить его тут?
– Если ты действительно собираешься пойти в мир Бесконечный Кошмар, то ему будет лучше остаться тут.
Певица кивнула, смолкла на пару минут, потом странно хмыкнула и ни с того, ни с сего призналась подруге:
– Странно, но я уже привыкла к нему.
Призрак только улыбнулась и пожала плечами.
– Может быть, мне стоит уйти прямо сейчас? Оставить несколько кристаллов и раствориться в ночи?
– Не советую. Расставаться, конечно, грустно, но так бросать – тоже не дело. Доберитесь до какой-нибудь деревни, осмотритесь, что за люди тут живут, а уж потом принимай решение. Оставлять его в одиночестве прямо сейчас – значит подвергать лишнему риску, он запросто вляпается в неприятности.
– Да, он может, – кивнула блондинка, соглашаясь с подругой, и растянулась на мягком мху и шелковистой травке.
Ева устроилась рядом с ней, смотря в тёмное небо с поблескивающими звёздами. Несколько минут они обе молчали, потом Ариада поинтересовалась:
– Даймос упомянул, что призраки эльфиек – самые страшные, что он имел в виду?
– Ну… призраки бывают опасными и не опасными. Например, я и подобные мне призраки считаются неопасными, поскольку мы никак не можем воздействовать на материальный мир. А вот, например фантомы, полтергейсты и прочие могут. Эльфийские призраки стоят особняком, поскольку смерть – противоположность их природе. Таких призраков практически невозможно сделать, но если получится. Вынужденные существовать, но не способные жить эльфийские призраки становятся одержимы, для них не существует больше сдерживающих факторов, они развращаются, перерождаясь в настоящих чудовищ. К тому же тут есть ещё одно отличие, обычные призраки ничего не приносят из своей жизни, но эльфийки напротив не утрачивают способностей творить магию и чем дольше существует подобный призрак, тем всё более страшную магию он изучает. Эльфийки из свиты Сота вполне могут пожирать души, выпивать тепло из живых людей, и даже временно наделять себя плотью наподобие фантомов. Хоть Даймос слышал только сплетни, но, думаю, в своих предположениях относительно того, что хотела с вами сделать Амелия, он был недалёк от истины.