– Может быть, – однозначно намекая на то, что издевается, отозвалась призрачная ведьма.
– Расскажи дальше, пожалуйста, – попросила Ариада.
– Дальше… дальше… – пробормотала Белит, – Думаешь легко вспомнить? Детства вот, например, я совсем не помню. Жили мы с матерью весьма бедно, проблем было выше крыши, а потом в тринадцать лет я стала приносить домой деньги. Ма не спрашивала, откуда я их беру, а я не рассказывала. Она думала, что я работаю малолетней проституткой, я не разубеждала её, в принципе между воровством и проституцией разница не столь уж существенная. Она так и умерла в неведенье о том, кто же на самом деле её дочь, может быть, это и к лучшему для неё… и для меня. Она погибла под колёсами какой-то машины, сразу, на месте. Я не плакала, мне было всё равно, у нас с ней были плохие отношения. Единственное за что я ей благодарна, это за то, что она в своё время не сделала аборт. Итак, я осталась сиротой, в пятнадцать лет. Быть совершенно одной это страшно.
– Я знаю, как это быть одной. Мои родители погибли в автомобильной катастрофе, – тихо вставила словечко певица, но воительница не обратила на это внимания, она унеслась куда-то далеко в свои воспоминания.
– Мне было неуютно и тоскливо одной в квартире, и тогда у меня появились дружки. Много дружков. Я меняла их как перчатки, одного за другим даже не успевая запомнить имени. А потом я подсела на иглу. Через год кое-как соскочила и практически сразу же забеременела. Не знаю, почему решила – рожу. Может быть, это некая дань матери, что тоже решила меня выносить и родить? Не знаю. А потом я ушла в сумрак, яркие миры, захватывающие приключения… много всякого…
– Расскажи о сыне, – тихо попросила певица.
– А чего рассказывать? Айверена я устроила в детский дом и ушла в серые миры. У меня не было желания тратить время на ребёнка, я сама хотела пожить. Потом вернулась назад уже с золотом, разменной единицей примитивных миров, хотела побыть матерью, наверное. За это золото я получила много наличных, но к тому времени Айверена уже усыновили. Я отыскала его новых родителей. Не знаю, сперва я хотела их убить, просто взять и цинично выпотрошить за то, что они посмели покуситься на моего сына. А потом подумала: зачем? Они успели полюбить его, а он привязаться к ним, может быть, это и спасло их жизни. Семья среднего достатка, женщина не могла иметь детей, вот они и решили усыновить ребёнка, это было дешевле и гарантированнее операции. Я призналась им, что Айверен – мой сын, и они поверили. А кто не поверил бы? Незнакомая женщина вдруг отдаёт чемодан наличностью и сообщает, что для их приёмного сына в банке открыт счёт на ещё более крупную сумму. Так может поступить только мать или сумасшедшая. Но они мне поверили. Я сказала, что хочу для своего сына лучшего, сказала, что не смогла обеспечить этого тогда, а они помогли ему. Сейчас всё поменялось, теперь его настоящая мать – я – могла обеспечить сына, но пусть пока он поживёт с ними. Нельзя травмировать хрупкую детскую психику сменой родителей в столь юном возрасте. Они сказали, что вырастят его и в восемнадцать лет расскажут ему о его настоящей матери. Я одобрила это решение и ушла. Этот разговор дался мне тяжело, чертовски тяжело. Я думала, что никогда не вернусь в Проклятый Мир, не смогу снова пережить это чувство… я ошиблась. Я возвращалась регулярно, но не попадалась на глаза ни сыну, ни его семье. Я узнала о них всё. Иногда я встречала Айверена идущего из престижной школы. Они не жалели на него денег ни своих, ни моих, но любовь ведь не выражается в деньгах? Дурацкий какой-то вышел рассказ… – негромко закончила призрачная ведьма.
– Нет, очень хороший, – возразила её спутница.
– Обычный рассказ, обычной ходящей в сумраке, – Белит раздражённо мотнула головой.
– А много у тебя друзей?
– Нет, друг это тот, кому ты можешь доверить свою жизнь. Знакомых у меня много, а вот друзей нет. Даже Ксион лишь знакомый, очень близкий, но всё же знакомый. А друзья… Лилит всегда была мне лучшей подругой, с момента первой встречи. Она слегка странная, если не сказать тронутая на всю голову, но она – моя подруга. Может быть, ещё Чики… хотя нет, мы с ней больше любовницы… к тому же она – мой информатор. Всё же, наверное, только Лилит… и ты, конечно.
– Ты доверишь мне свою жизнь?
– А почему бы и нет? – пожала плечами воительница и тут же с усмешкой добавила, – Только не рассчитывай, что тебе представится такая возможность.
– А Мириамэль?
– Русалочка-любовница. Близкая знакомая, она конечно миленькая и влюблена в меня по самый хвост… – призрачная ведьма встряхнулась и резко сменила тему разговора, – Утомила я тебя, поди, своими бреднями.
– Нет, нисколько.
– Да? – хмыкнула Белит, но Ариада, похоже, её не услышала, так как напряжённо раздумывала. Наконец, она озвучила свои думы:
– Знаешь, что я подумала?
– Откуда, я угадываю только очевидные вещи, а ты, судя по всему, заговоришь сейчас о кое-чём другом.
– Да, ты права. Помнишь, позавчера вечером мы остановились в трактире и ты… ну…
– Не “залечу”, не волнуйся, ты ведь это хотела спросить?
– Да, ясно.
– Даже не спросишь почему? – удивлённо усмехнулась воительница, поглядывая на стремительно краснеющую девушку.
– А зачем? Наверное, магия?
– Почти, способность моего класса, я могу убивать души сперматозоидов.
Певица в полном недоумении подняла глаза на призрачную ведьму, та не выдержала выражения рассеянности на мордашке своей младшей подруги и весело рассмеялась.
– Ну и шуточки у тебя, – только и смогла произнести Ариада.
Белит усмехнулась в последний раз и задумчиво спросила, переходя на другую тему:
– Знаешь, у меня иногда бывают наплывы дьявольской депрессии и злобы?
– Да, – коротко кивнула певица.
– В последнее время их стало меньше. И в связи с этим у меня возник вопрос: почему? На этот счёт у меня сложилось два мнения, две причины. Первая состоит в том, что я слишком близко подступила к границе, из-за которой не возвращаются в нашем первом приключении – походе до Ведьминой Башни. А вторая теория заключается в том, что это ты меня меняешь.
– Белит, не надо преувеличивать моих способностей…
– Это не имеет отношения к способностям, просто любому живому и разумному существу свойственно меняться под воздействием других существ и чем ближе тебе это существо, тем сильнее оно на тебя влияет, – воительница протянула руку и погладила подругу по щеке, – Ты мне очень близка.
– Ну… я… ты мне тоже близка… я думаю… я люблю тебя, – кое-как промямлила Ариада и немного робко улыбнулась.
Призрачная ведьма кривовато улыбнулась в ответ, хотела рассмеяться, но передумала, лишь покачала головой в некой задумчивости. Певица внимательней посмотрела на свою старшую подругу и неожиданно поняла:
“ А я ведь действительно люблю её, не просто на словах, а на самом деле, я люблю её всей своей душой… ”
Солнечный свет струился сквозь кроны деревьев, становясь каким-то нереальным, эфемерным с изумрудными отливами. Ариада в полном восхищении крутила голову из стороны в сторону широко распахнутыми глазами смотря на всё это великолепие, про своё состоянии, которое несколько выправилось с момента пробуждения, она уже и вовсе забыла.
– А это что за животное? – любознательно поинтересовалась певица у своей спутницы, указывая на какого-то зайца в панцире.
– Кеаргон, если не ошибаюсь, – скучающе отозвалась Белит, за последний час она уже порядком устала отвечать на бесконечные вопросы.
– Почему он совсем нас не боится?
– Потому что он находится в эльфийском лесу.
– Это что-то типа заповедника?
– Ну… можно сказать и так, в этом лесу нельзя трогать животных, только в целях самообороны, хотя тут нет агрессивных особей опасных для людей, эльфы даже серебряных волков отучили от нападений на путешественников.
– Серебряные волки бывают? – удивилась девушка.
– Конечно.
– А если всё же напасть на животное? Что будет? Эльфы придут и накажут?
– Эльфы или дриады, – вяло кивнула призрачная ведьма.
– А как выглядят дриады? У нас, в Проклятом мире, есть несколько разных вариаций…