Солдат и командиров, принявших на себя удар немецкой армии, которая превосходила РККА и в уровне подготовки, и в качестве техники. ожидали суровые испытания. Но самый тяжелый удар обрушился на тех, кто волею судеб попал в плен, притом удар со стороны своих. Уже в начале 1942 г. Мехлисом был пущен в ход лозунг: «У нас нет пленных, есть только предатели». От миллионов людей, разом заклейменных тавром презрения, отвернулась Родина. Брошенные страной и руководством оказались перед мучительным выбором.
К этому времени ряд высокопоставленных немецких военных осознал, что извращенная расовая политика гитлеризма на Востоке дает, по сути, обратные результаты, поднимая народ на сопротивление захватчикам. Свою роль в осознании реалий сыграли нараставшие трудности на фронте, сменившие эйфорию первых месяцев войны. Все сильнее ощущавшийся недостаток собственных резервов побудил командование вермахта обратить внимание на источник, уже использовавшийся промышленностью – привлечь массы военнопленных и жителей оккупированных территорий, резонно рассчитывая на их сломленность и безысходность положения.
Перешедшие на сторону врага по тем или иным причинам были всегда и во всех армиях. Всегда и всюду их сопровождали презрение и неприязнь, но ни одна страна и никакое правительство своими действиями не поощряли людей, волею обстоятельств оказавшихся в руках противника, к измене. За загодя объявленым «предателем» захлопывались двери, и он оказывался под двойным гнетом лагерных мучений и нажимом немецких агитаторов, объяснявших, что ждет его дома. Не у всех доставало сил противиться таким предложениям, выбирая голодную смерть в лагере или службу в рядах противника, к тому же казавшегося непобедимым. Правду писал Алесь Адамович, не понаслышке знавший войну и оккупацию – «Каждый был волен только умереть, это было в его власти. Но если он хотел жить – он не принадлежал себе».
Десятки, сотни сбитых и брошенных на аэродромах боевых самолетов с красными звездами. Таким было горькое начало Великой Отечественной для ВВС РККА.
Пилот сбитого МиГа за мгновение до плена. Что ждет его там?..
Из числа пленных и дезертиров стали набирать поначалу небольшие подразделения, исполнявшие вспомогательную и полицейскую службу во втором эшелоне вермахта. Хотя эти части формировались вопреки официальной политике ведомства Розенберга и без ведома высшего командования, уже к маю 1943 г. число служащих в таких отрядах достигло 600 тысяч человек. Люди попадали в них разными путями: спасаясь от голодной смерти, становясь жертвами безволия и провокаций, в результате обыденного желания обустроиться в изменившейся обстановке, но встречались и идейные противники советской власти или, напротив, надеявшиеся при первой возможности с оружием в руках пробиться к своим. Такое количество людей, по своей или чужой воле оказавшихся на стороне Германии, давало основания для предложений о формировании из них отдельной структуры. В идеях такого рода недостатка не было, но лишь после поражений под Сталинградом и Курском и начавшегося отката немецкой армии на запад к ним стали относиться всерьез.
14 ноября 1944 г. на базе эмигрантских кругов и антисталински настроенных пленных в оккупированной Праге, на территории тогдашнего протектората Чехии и Моравии, был учрежден Комитет Освобождения народов России (КОНР), широко декларированный как «потенциальное русское правительство». Его «самостоятельность» должна была стать приманкой для находившихся в лагерях пленных. Во главу КОНР выдвинули генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова, оказавшегося в плену летом 1942 г. после трагически неудачной операции на Волховском фронте. Бывший командующий 2- й ударной армией занял этот пост вопреки пожеланиям нацистского руководства рейха, предлагавшего других кандидатов, но командование вермахта настояло на своем, поскольку делало ставку на известного в войсках военначальника. Напомним, что в предвоенные годы и в период Московской битвы Власов был высоко оценен Г.К.Жуковым, имел звание Героя Советского Союза и считался весьма перспективным командармом, чей опыт широко пропагандировался в РККА. У немцев Власов возглавил Русскую Освободительную Армию, для которой началась вербовка солдат и офицеров среди военнопленных и угнанных на работу в Германию.
Умело организованная агитация по лагерям, привлекавшая людей лозунгами учреждения нового российского правительства на ««освобожденной от большевиков земле», доведенность до крайности узников, искавших спасения под знаменами РОА, и недовольство царившими в СССР порядками дали свои результаты. Из согласившихся служить на стороне противника были сформированы 1 -я пехотная дивизия РОА (в немецких реестрах числившаяся 600.lnfaterie Division – russ.), возглавленная прежним командиром 59-й стрелковой бригады Красной Армии генерал-майором Сергеем Кузьмичом Буняченко, 2-я (50. Infanterie Ddivision – russ.) дивизии, а также Казачий корпус (XV Kozakenkavalerie Korps), которым командовал генерал Гельмут фон Паннвитц. Кроме того, появилось значительное число небольших подразделений в составе германской армии.
В лагерях оказалось и большое количество летчиков. Только за первый день войны в воздушных боях были сбиты не менее 300 советских самолетов, а к концу года тяжело складывавшаяся обстановка во фронтовом небе привела к потере в воздушных боях почти 18.000 боевых машин!! Такое развитие событий разительно отличалось от громогласной предвоенной трескотни о «спокойствии наших границ» и насаждавшегося Главпуром «чувства превосходства по отношению к противнику». Горькие открытия оказались неожиданными и деморализовали многих. Внезапно оказавшись в руках противника, вчерашние воздушные бойцы не могли не отдать должного качеству техники противника, его отточенному боевому опыту, тактике и профессионализму пилотов Люфтваффе. Масла в огонь подливало состояние собственных ВВС, где продолжалось привычными методами начатое перед войной «выжигание скверны».
И без того тяжелую атмосферу отягощали грозные приказы и распоряжения, грозившие карами «трусам», «сплетникам» и «пораженцам». Разыгрывались случаи, способные подорвать веру в себя даже у умелого летчика. Капитан Тит Покровский, начинавший войну командиром эскадрильи 136-го сбап на Як-2, за три первых месяца боев был сбит и садился на вынужденную девять(!!) раз и пошел под трибунал за сказанную с болью фразу: «О чем они там думают – сколько можно летать на этих гробах!». Летчик, имевший четыре Ордена Красного Знамени, был приговорен к расстрелу и лишь благодаря спешно доставленному самолетом в Москву письму товарищей-летчиков их командира оставили в живых, в назидание разжаловав и переведя в штурмовой авиаполк. Обвиненному в трусости капитану Покровскому не суждено было умереть от «своей» пули – в одном из вылетов над Азовом его Ил-2 был сбит и упал в море…
Поплатиться можно было за неосторожное высказывание, «распространение слухов», неодобрительный отзыв о руководстве и, особенно, политорганах, занятых «воспитанием» личного состава. Из донесения комиссара 32-го гв. иап: «… и.о. комэска Герой Советского Союза Орехов не понимал той силы и значения, которое может оказать ему в выполнении боевого приказа партполитработа. Считает. что совещания, собрания, лекции, доклады являются пустым делом, пустой тратой времени…». «Оргвыводы» могли постичь всякого, невзирая на его реальную боевую работу: «несознательный» истребитель Орехов на тот момент имел больше всех побед в полку и был первым по числу боевых вылетов во всей дивизии!
Не менее крутыми иногда оказывались последствия аварии или ошибки летчика. Будущий командующий авиацией ПВО страны, инженер-капитан А.Л.Кадомцев получил десять лет лишения свободы за поврежденный при посадке Як-1. Самолет восстановили в течение полутора суток, а виновнику заменили срок отправкой в штрафбат, направив затем «смывать вину кровью» стрелком в 30-й бал.
Командир II/JG3 «Удет» майор Гордон Голлоб (второй слева) и обер-лейтенант Адольф Дикфельд (третий слева) допрашивают Героя Советского Союза командира 84-го иап подполковника Я.И.Антонова, сбитого в районе Моздока 25 августа 1942 г. Звание Героя Советского Союза Я.И.Антонов получил еще в ходе войны с Финляндией.