Подводные лодки совершили восемь торпедных атак (израсходовано 22 торпеды), хотя провели на позициях в общей сложности 80 суток. Потерь среди субмарин к счастью не было, лишь «М-111» после атаки 22 апреля получила легкие повреждения, не отразившиеся на ее боеспособности.
Из всего числа транспортных судов, прошедших в Севастополь и обратно, были потоплен танкер, лихтер и два буксира, два или три транспорта (включая потопленный, но поднятый «Лола») и одна БДБ имели повреждения. Кроме того, некоторые потери противник понес в эскортных кораблях. Один охотник затонул, эсминец, два тральщика и два охотника получили повреждения различной тяжести. И все же ущерб не превышал трехчетырех процентов от оборота. Потери эвакуируемых в море составили около 350 человек (на «Лео» и “Эрцгерцог Карл»), т.е. чуть более одного процента. Безусловно, некоторое увеличение числа потопленных и поврежденных кораблей противника было налицо, но все же оно оказалось не настолько большим, чтобы заставить врага сократить масштабы перевозок или отказаться от использования тихоходных торговых судов и буксиров.
Окончание в следующем номере
ПРЕДСТАВЛЯЕМ МОНОГРАФИЮ
Сергей Журко
Последняя ставка
Многие читатели в своих письмах неоднократно спрашивают, когда выйдет давно обещанная монография, посвященная японскому бомбардировщику-торпедоносцу "Мицубиси»G4М. Должны сообщить, что свое обещание мы сдержали и она уже вышла из печати, по поскольку она получилась довольно толстой (104 страницы, без учета чертежной вкладки) и, как следствие, дороговатой, то чтобы Вы представляли, за что Вам предлагается выложить довольно большие деньги, мы решили опубликовать одну из глав этой книги.
К весне 1944 г. положение Японии было очень тяжелым. Противник захватывал все новые и новые территории Империи, в то время как армия и флот были бессильны ему в этом помешать. В ходе боевых действий сухопутные войска очень часто бросались в по существу самоубийственные атаки на превосходящие силы союзников в отчаянных попытках переломить ход сражения в свою пользу. В авиации также встречались случаи сознательного самопожертвования при выполнении боевой задачи, которые всячески превозносились командованием как образцы высокого духа. Все больше влиятельных чинов в штабах склонялось к мысли об организованном использовании атак смертников-добровольцев, что, по сути, противоречило основным принципам военной стратегии, согласно которым надо уничтожать живую силу врага, максимально сохраняя свою. Однако, ситуация подталкивала к принятию абсурдного решения, составной частью которого было желание начать производство нового вида оружия, управляемого человеком и рассчитанным на однократное применение. Но на начальном этапе предполагалась разработка лишь управляемой торпеды для флота, в которой предусматривалась система экстренного покидания, после того как, экипаж точно направит ее на цель. Для авиации подобные методы были не применимы и поэтому всерьез не рассматривались.
За радикальное изменение взгляда на этот вопрос выступали некоторые офицеры в авиационных частях, и, в частности, командир 341-й авиагруппы с базы Татеяма капитан Мотохару Окамура – весьма авторитетный летчик с внушительным послужным списком. 19 июня во время посещения этой авиагруппы Командующим Вторым Воздушным флотом вице-адмиралом Сигеру Фукудоме, Окамура обратился к нему с просьбой об организации сил для специальных атак. Предложение пошло по инстанциям и нашло поддержку, в частности, у небезызвестного Минору Генда, – офицера Главного штаба авиации флота, одного из разработчиков плана нападения на Перл Харбор. Но противники идеи таранных ударов были еще сильны и инициатива на время заглохла. Однако, после падения Сайпана и начала непрерывных налетов американских «Суперкрепостей» на Японские острова, таранная тактика борьбы с превосходящими силами союзников начала всерьез занимать умы высшего военного руководства, получив реальное воплощение в плане «Се», где предусматривалось использование авиации в самоубийственных атаках.
Тем временем, над идеей создания специального самолета для подобных целей уже работал неизвестный никому младший лейтенант Ота, служивший в 1081-й транспортной авиагруппе на базе в Ацуги. Придя в авиацию флота в 1928 г. штурманом, он принимал участие в боях и составил для себя определенное мнение о перспективах дальнейшей борьбы на море и в воздухе. Было очевидно, что японские ВВС испытывают острую нужду в опытных пилотах, при том что подготовка новых кадров ведется из рук вон плохо, а следовательно, при использовании обычной авиации поправить дела на фронте практически невозможно. Если же применить таранную тактику (идея которой витала в воздухе), то в этом случае хорошей подготовки от летчиков не требуется. В то же время, зная, что для специальных атак будут использоваться обычные самолеты с бомбами, Ота задумал разработать доставляемый в район пуска самолетом-носителем особый малоразмерный летательный аппарат с реактивной тягой, скорость пикирования которого значительно превосходила бы скорость обычных самолетов, что давало возможность избежать перехвата истребителями противника.
Узнав о разработках управляемых ракет «воздух-земля», «энтузиаст» сумел получить необходимую документацию, изучив которую он обратился за помощью в проектировании в научно-исследовательский отдел воздухоплавания при Токийском императорском университете. Была создана модель, прошедшая испытания в аэродинамической трубе, после чего полученные данные и эскизы передали в авиационный отдел научно-исследовательской лаборатории Флота в Йокосука, где ими начал заниматься капитан 3 ранга Ито, анализировавший по роду своей деятельности поступавшую из Германии информацию о разработке реактивных самолетов и ракет.
Резюме по данному вопросу было направлено в Главный штаб Императорского флота, пае оно попало в руки Минору Генда, сумевшему заинтересовать высшее руководство и добиться разрешения на осуществление проекта постройки крылатой ракеты. Эта машина представляла собой низкоплан с конструкцией фюзеляжа и обшивкой крыла, выполненными из алюминиевых сплавов. Само крыло и оперение были деревянными. Боевая часть имела вес 1190 кг и устанавливалась в носовом отсеке фюзеляжа на болтах. В качестве силовой установки использовалась связка из трех твердотопливных ракетных двигателей Тип 4 модель 20 общей тягой 800 кг и временем работы не более 10 сек, что позволяло развивать скорость до 1000 км/час в пикировании. Пилот располагался в закрытой кабине, и пользуясь минимумом приборов и обычной самолетной рукояткой, мог управлять крылатой ракетой, причем имелась бронезащита летчика сзади и снизу, а также запас кислорода для полета на больших высотах. Длина самолета-снаряда составляла 6 м, а размах крыла 5 м, общий вес 2140кг.
Новейшие японские палубные машины, такие как торпедоносец B6N (вверху) и пикировщик D4Y (внизу) не только не уступали по летным характеристикам американским аналогам, но и в некоторых отношениях существенно превосходили их. Однако дли этих самолетов у Японской Империи не было не ни топлива, ни опытных летчиков, ни авианосцев.
16 августа 1944 года был издан приказ о начале опытного производства самолета, получившего кодовое наименование “Мару Даи-.Сам проект имел название MXY-7 и в ходе начального этапа его осуществления в нем принял участие автор идеи Ота. Одним словом, колеса закрутились и теперь перед идеологами новых методов ведения войны встал щекотливый вопрос – где найти добровольцев в количестве, достаточном для воплощения тактики в жизнь. Во все учебные подразделения авиации Флота были разосланы секретные запросы, содержащие требования найти таких летчиков, причем последние не должны были быть информированы о типе самолета, в котором им предстояло совершить последний вылет, а кроме того, кандидаты в смертники не могли быть старшими или единственными детьми в семье. Опасения командования по поводу количества добровольцев оказались напрасными – их набралось более чем достаточно, что давало возможность провести более тщательный отбор.