Подобного рода операции были связаны с определенным риском и не всегда завершались успешно. Например, 3 марта 1919 г. при попытке перелета из Проскурова в Галичину разведчика LVG погиб пилот Кавута и два летевших вместе с ним механика – на их самолете вышел из строя двигатель. Расследование установило, что причиной катастрофы стал сахар, подсыпанный в бензин «московским агентом». Вообще же следует отметить, что авиация УГА несла значительные потери вследствие разного рода диверсий и несчастных случаев. Например, причиной гибели Джамбулата Канукова 15 мая 1919 г. стала неисправность двигателя его самолета, подстроенная другим летчиком – австрийцем Кубишем, которого подозревали в симпатиях к коммунистам. Виновник происшествия пытался бежать на своем самолете, но сотник Евский догнал его и сбил. Наиболее же трагический случай имел место 5 февраля. В этот день полковник Губер проводил занятие с воздушными наблюдателями по ознакомлению с конструкцией авиабомб немецкого образца, предоставленных Директорией. Накануне Губер самостоятельно разобрал такую бомбу, но при её сборке, очевидно, допустил ошибку. В ходе занятия боеприпас взорвался. Погибли восемь офицеров – сам преподаватель, а также курсанты поручики В.Томенко, О.Гумецкий, И.Лупул, А.Бассан, хорунжие Х.Кануков, М.Нестор и О.Швец. Лишь один из присутствующих – поручик Фостаковский – сумел оправиться от полученных ран.
Пик активности авиаторов УГА приходился, как этого и следовало ожидать, на периоды наиболее ожесточенных боев на украинско- польском фронте. Как правило, боевая деятельность авиаторов в такие периоды довольно строго регламентировалась приказами «Начальной команды» – Генерального штаба Украинской Галицкой Армии. По этим документам можно проследить, как постепенно расширялся круг задач «летничего отдела». 26 декабря 1918 г. в Красне поступил приказ №5, определявший задачи авиаторов на 27 декабря – первый день украинского штурма Львова. В соответствии с ним, район действий авиации УГА ограничивался воздушным пространством над самим Львовом и его ближайшими окрестностями. Требовалось, в частности, с 9 часов утра непрерывно держать самолеты в воздухе над городом, дабы не допустить сюда вражескую авиацию, а также нанести бомбовые удары по главному вокзалу, цитадели и позициям польской артиллерии на горе Высокий Замок. Приказ №7 от 7 января 1919 г. существенно расширял район действий украинской авиации. В соответствии с ним, до 11 января авиаторы должны были осуществлять воздушную разведку районов Сокаля, Равы-Руской, Лещева, а также транспортных коммуникаций в направлениях Перемышль – Городок -Львов, Львов – Янов, Львов – Рава-Руская. Приказ №11 от 4 февраля существенно расширял перечень целей для бомбовых ударов. К ним были отнесены авиационные ангары и артиллерийское депо во Львове, а также железнодорожные станции в Городке и Перемышле и уже упоминавшийся мост через р. Сан.
Очередной всплеск активности украинской авиации приходится на период Вовчуховской операции – широкомасштабного наступления УГА, которое началось в середине февраля 1919 г. и имело целью перерезать сообщения Львова с внешним миром, и в конечном итоге – освободить столицу Галичины. Задачи «летничего отдела» в предстоящем наступлении определял приказ №945 от 14 февраля 1919 г. Авиаторы должны были вести разведку района Сокаль – Белз – Угнив – Рава-Руская, а также бомбить главный вокзал во Львове и железнодорожную линию Перемышль – Львов. Уже в день получения приказа на выполнение этих заданий вылетели два экипажа – Рудольфер-Хрущ и Кунке-Франко. На следующий день разведку по маршруту Красне – Городок – Перемышль – Хырив – Красне осуществил экипаж Савчак-Хрущ, добывший ценную информацию о дислокации вражеских войск. В течение нескольких последующих дней Украинская Галицкая Армия успешно развивала наступление, сумев 18 февраля перерезать железнодорожную линию Перемышль – Львов и полностью блокировать группировку польских войск во Львове. Но тут в ход боевых действий вмешалась Антанта, которая в украинско-польском конфликте полностью поддерживала Польшу. Её лидеры предъявили руководству Западно-Украинской Народной Республики ультиматум, требуя немедленного перемирия с полькой стороной. Надеясь на мирное разрешение конфликта, правительство ЗУНР пошло на это, и 28 февраля 1919 г. ыло подписано перемирие. Свидетельством значительной роли авиации в боевых действиях этого периода может служить тот факт, что в соглашении о перемирии ей был посвящен отдельный пункт – после вступления соглашения в силу самолетам запрещалось приближаться к линии фронта ближе, чем на 10 км.
Кратковременное перемирие сыграло роковую роль для дальнейшей судьбы Западно-Украинской Народной Республики, которой неоткуда было ждать помощи, в то время как Польша опиралась на политическую и военную поддержку Антанты, видевшей в этой стране едва ли не фундамент антибольшевистского барьера, отделявшего «цивилизованную» Европу от «варварской» России. Завершив перегруппировку, поляки уже 13 марта 1319 г. коварно нарушили перемирие, перейдя в решительное наступление. В дальнейшем Украинская Галицкая Армия вела, в основном, оборонительные бои.
Нужды фронта вынудили провести в апреле-мае 1919 г. реорганизацию и передислокацию авиационных частей УГА. В частности, 1-я авиасотня из разведывательной стала смешанной и 9 апреля была переведена в Стрый, имея в своем составе три истребителя и три разведчика. Её главной задачей стала поддержка 3-го корпуса УГА, оказавшегося в довольно тяжелом положении. Ввиду особой важности задания, 1-я сотня получала довольно значительные пополнения. Уже в начале мая количество самолетов в ней было доведено до 12 машин (два «Ньюпора», один «Фоккер», два «Бранденбурга», четыре LVG и три DFW). Сотня имела в своем распоряжении поезд-мастерскую (кстати, переданную властями Директории), достаточное количество авиатранспорта и другого наземного оборудования, а также много боеприпасов. Но под давлением превосходящих сил поляков 3-й корпус украинцев был вынужден отступать, а вместе с ним отходила и 1-я авиасотня. 18 мая она была переведена в Станислав (ныне г. Ивано-Франковск). Здесь авиаторы получили приказ выделить часть сил для поддержки операций украинских войск на Закарпатье. 25 мая туда вылетели три самолета, которые, однако, при невыясненных обстоятельствах сели на территории Чехословакии, где были интернированы. Остатки 1-й авиасотни, сохранившей к концу мая лишь два самолета, были отведены в Германовку.
2-я авиасотня вместе с авиапарком, созданным на базе технической сотни, оставалась в Красном. Как и 1-я, она стала смешанной, включая и истребители, и разведчики. Со второй половины апреля 1919 г. 2-я авиасотня действовала из Черткова. 21 мая она передислоцировалась в Озирную, оставив один самолет для связи при штабе 1-го корпуса УГА, а затем – в Березовцы под Тернополем. Здесь в её состав влилась уже упоминавшаяся 3-я авиасотня, а, кроме того, два самолета поступило из ремонта.
Представление о боевой активности авиации УГА периода апреля-мая 1919 г. можно составить на основе сохранившегося в архиве отчета о полетах 2-й авиасотни за время с Й1 апреля по 31 мая. За это время сотня осуществила 23 боевых вылета. Типичными задачами при этом были:
– осуществление стратегической разведки на Львов и Белз и тактической – над линией фронта;
– прикрытие передней линии собственных войск от вражеских самолетов;
– полеты для связи в Стрый и Станислав.
В четырех полетах (примерно 15% от общего количества) задания не были выполнены ввиду поломок самолетов. Сотня эксплуатировала пять самолетов – три истребителя «Ньюпор» (серийные номера 2844, 5039 и 3374; они осуществили 16 полетов – соответственно 10, пять и один), и два разведчика LVG С-V (серийные номера 9806/17 и 15960/17; выполнили семь полетов – соответственно три и четыре). Нехватка разведчиков вынуждала привлекать самолеты-истребители для решения несвойственных им задач, что, безусловно, снижало эффективность воздушной разведки. В частности, практически не использовалась аэрофотосъемка, разведка велась лишь визуально. Самолеты 2-й сотни в этот период почти не привлекались для бомбовых или штурмовых налетов – такого рода операции были лишь несущественным дополнением к воздушной разведке. Летали в составе сотни шесть пилотов – Залозный, Масикевич (украинцы), Сериков, Алелюхин (русские), Найгаузер и Кубиш (австрийцы). Львиная доля полетов – 10 – была осуществлена командиром сотни Залозным. На счету Серикова было пять боевых вылетов, Найгаузера – четыре, Масикевича – два, Кубиша и Алелюхина – лишь по одному полету (и это более чем за месяц боев!). При полетах на двухместных LVG в состав экипажа включался воздушный наблюдатель. Во 2-й сотне их служило пять – Мисенко, Кузьмович, Огар, Земик и Шестаков. Двое последних выполнили по два полета, остальные – по одному. В свете проанализированных архивных данных малоправдоподобными кажутся сообщения П.Франко о произведенных им лично 40 – 50 боевых вылетах или Р.Земика об осуществлении каждым самолетом пяти-шести вылетов в день.