Зеркало у камина отразило утонченного Андрона.
«Ужасно привлекательным ты кажешься, Достойный, — купец не струсил перед светлейшим. – Тонкие брови, высокий лоб.
Все твое лицо светится.
Вид у тебя очень значительный.
Правду о тебе говорят добрые люди, что ты прекрасен».
«Ой, что со мной будет, — фаворитка подняла очаровательную головку и рассматривала купца. – Мне кажется, что кое-кто хочет занять мое место около Луиджи».
«Мне нет времени занимать чужое место, — Андро ответил с улыбкой. – Мне и своего места в торговых рядах хватает, чтобы я уставал к ночи так, что падал замертво на постель».
Кабинет Луиджи огромный.
Достойный поднялся, поправил свои одежды.
Взял из вазы румяный персик.
Купец Андрон увидел персик и подумал, что Достойный Луиджи хочет угостить его.
Молодой купец подбежал, выхватил у Луиджи персик.
Затем обнял Достойного и поцеловал его в щеку.
После этого растерявшийся купец подошел к фаворитке и тоже поцеловал ее в щеку.
Андрон загорелся смущением после своих поступков.
Он с персиком выбежал из кабинета.
«Догони же его и приведи обратно», — Достойный Луиджи засмеялся.
Фаворитка даже соболиный палантин не накинула на голые плечи.
Он резво догнала купца у ворот.
Долго смеялась с ним, рассказывала о доброте Достойного.
После этого с большими уговорами привела Андрона обратно.
Так началось выгодное знакомство Луиджи с предприимчивым купцом.
Достойный Луиджи приблизил Андрона ко дворцу.
Приглашал его на пиры и балы.
Купец, в свою очередь, щедро осыпал подарками Достойного и его фаворитку.
Достойный Луиджи, кого бил палкой, называл Отбивным.
Когда ему рассказывали о ком-нибудь, то Достойный Луиджи часто останавливал рассказчика и спрашивал.
«Отбивной он или не Отбивной?»
Церемониймейстер Достойного часто с гостями на пирах разговаривал на разных языках.
Во время летнего бала церемониймейстер так заговорился с женой завьюжного посла, что она покраснела от смущения.
«Кто-нибудь во дворце, — посол налился гневом. – Переведите мне, что церемониймейстер нашёптывает моей жене на ушко.
Может быть, какие-нибудь гадости».
«Ах, муж мой Берлиоз, — молодая жена засмущалась еще сильнее. – Я и сама не понимаю, что мне шепчет на ушко церемониймейстер».
«Почему же ты тогда глупо хихикаешь, краснеешь от смущения?» — посол спросил свою жену.
«Церемониймейстер так близко прислоняется к моему ушку, что щекотит.
Я краснею и смеюсь от щекотки».
В порту Достойный Луиджи увидел, как его купцы бьют заморского купца.
Луиджи долго наблюдал, а потом потребовал прекратить драку.
Он подошел к побитому лежащему и милостиво спросил:
«Больно тебе, купец?»
«Больно, но за дело меня били».
«Что же ты хочешь теперь?»
«Хочу, чтобы ты сделал меня своим подданным, Луиджи.
Тогда я тоже с твоими могу бить заморских купцов».
Лорд Рамирес просадил все свои деньги в трактире в игре в кости.
Он так жаждал отыграться, что отправился к ювелиру взять денег взаймы.
«Я дам тебе за деньги свое слово лорда, что верну все с процентами», — лорд Рамирес обещал.
«Твоего слова лорда мне недостаточно, — ювелир Фейхуа покачал головой. – Если бы ты поручился словом уважаемого Достойного Луиджи…»
Делать нечего.
Лорд Рамирес помчался во дворец.
«Достойный Луиджи на охоте, — фаворитка Достойного смерила лорда удивленным взглядом. – Какое у тебя к нему дело?
Может быть, я смогу тебе помочь?»
«Нет, Ванесса, — лорд Рамирес поклонился девушке.
Он увидел на столе бриллиантовое колье. – На то дело, в котором ты помогла бы мне, у меня нет сил.