«Я не потерплю, чтобы оскорбляли мою честь», — король Зигмунд заскрипел зубами.
«Моя королева, — раздалось через рупор с фрегата Норда. — Что мне делать?»
«Йорик, лучшее дело для воина – ждать сигнала своей королевы», — за Елисафету ответила ее фаворитка.
«Сигнал своей королевы?» — Король Фестубрга сузил глаза.
«Мои воины не терпят лжецов, — Елисафета склонила дивную головку к правому плечу. – Поэтому, лучше сразу признайся, Зигмунд, что ты не король Фестбурга, а атаман разбойников – бесстрашный Зигмунд».
«Я…» - король не успел ответить.
За него ответила жена – королева:
«Зигмунд, ты же в детстве всегда мечтал стать атаманом разбойников.
Говорил, что, когда вырастешь, то пойдешь убивать и грабить на пиратских суднах.
Так твои няньки мне рассказывали», — королева Кончита нервно рассмеялась.
«О, прекрасная Кончита, — фаворитка Елисафеты пропела. – Ты признаешь, что твой муж – атаман пиратов?»
«Ну, если во избежание конфликта, то – да.
Я признаю, что иногда мне хочется, чтобы мой Зигмунд был сильный, бесстрашный, свирепый в любви, как пират…»
«Мой отец не атаман пиратов», — наследный принц Семен взмахнул руками.
«Не спорь со своей матерью, — Елисафета погрозила принцу маленьким кулачком. – Твоя мама призналась, что Зигмунд – не король, а – атаман пиратов».
«Безумие, — король Зигмунд вскричал и схватился руками за голову. — Королева Норда Елисафета устроила нам ловушку.
И под давлением силы издевается».
«Атаман, не играй словами», — фаворитка укоризненно покачала милой головкой.
«А я не королева Норда, — Елисафета прошептала. — Я – фея».
«Фея?» - члены королевской семьи потрясенно выдохнули.
«Королева Елисафеты спит во дворце.
Я же – фея королевы».
«Ну, если ты – фея, то я – разбойник, атаман пиратов», — король Зигмунд нервно рассмеялся.
«Атаман, расскажи, как ты зверствовал на морях, — фаворитка Достойной взяла короля за руку. – Вы же пираты обожаете женщин.
Мы немедленно хотим услышать, как ты обольстил графиню пленную.
Или она сама к тебе напросилась в подруги…»
«Графиню? Ах, да, графиня. – Король Зигмунд рассмеялся. – Мы захватили корабль графини Милосской.
Она путешествовала по морям без своих стражников.
Добыча нам далась легко.
Графиня, разумеется, в меня сразу влюбилась.
Невозможно в меня не влюбиться.
Я с обнаженным могучим торсом стоял за штурвалом корабля…»
«Глупости, атаман, — фаворитка мотнула прекрасной головкой. — Атаманы не стоят за штурвалом.
Атаманы командуют…»
«Разве я сказал, что я управлял кораблем?
Я стоял за штурвалом, а боцман крутил.
Подбегает ко мне графиня и обнимает жарко.
Целует, плачет, трогает мои железные мускулы:
«Зигмунд, возьми меня здесь и сейчас.
Я так давно хотела быть с главарем морских разбойников».
И срывает с себя одежды».
«Не срывает, а медленно снимает», — фаворитка милостиво кивнула.
«Снимает с себя одежды, а дальше…»
«Глупости, Зигмунд, — королева Кончита не выдержала. – Никакая не графиня была, а я.
Ты взял меня в плен.
Я же влюбилась в тебя сразу.
Потому что не полюбить атамана разбойников не возможно».
«Мать, отец, не унижайтесь перед этой, — принц Семен перевел взгляд с фаворитки на Елисафету. – Не склоняйте головы и не играйте в игру, которую затеяла королева Норда».
«Семен, зачем ты говоришь? — Елисафета в негодовании притопнула ножкой. – Твой бесценный дар – танец.
Ты же у нас прославленный танцор.
Исполнитель землесочных танцев.
Твой друг Брехтер научил тебя танцу живота».
«У меня нет друга Брехтера.
Я не изучал танцы, и я не танцор».