«Я другую возьму из казармы».
«Так шапка денег стоит».
«Нам Достойная Елисафета говорит: «Берите все, что нужно для службы.
И не отчитывайтесь передо мной».
Мы иногда и шубу с плеча дарим, если видим, что купец в ней нуждается. — Голос стражника посуровел. — Идите, а то я с вами заговорился.
А должен службу нести».
«Хороший он, — София-Антуанетта вздохнула, когда отошли от ворот. — Но он стражник самой Елисафеты, а я простая охотница.
Кстати, ты говорила, что тебя хорошо во дворце знают.
Почему же стражник тебя не признал?»
«Потому что он по сторонам смотрит, охраняет дворец».
Пришли на кухню.
«Сколько еды разной, — София-Антуанетта глазища распахнула. — И что, можно попробовать бананы и ананасы?
И другие заморские фрукты, которые мне неизвестны…»
«Хоть все ешь».
«Заругают».
«Во дворце Елисафеты нордический стол.
Каждый ест то, что пожелает, и, сколько захочет.
И в городе около торговой площади столы накрывают для всех нуждающихся.
Никто в Норде голодным не остается».
«Боюсь я», — София-Антуанетта присела к столу.
Робко надкусила персик.
Достойная Елисафета лишь ягодку виноградинки в ротик отправила.
«Почему ты не ешь много? — София-Антуанетта заподозрила неладное. — Еда дорогая.
Вдруг, стражники придут, скажут цену.
У меня соболей не хватит, чтобы расплатиться.
В рабство продадут меня».
«Эти интриги плелись при Луиджи, — Елисафета немного рассердилась. — Ты мне не веришь?
В Норде все друг другу верят.
Кто не верит, того вешают… — Достойная Елисафета взглянула в испуганное лицо охотницы и расхохоталась. – Шучу я.
А я не ем с тобой, потому что я уже сыта.
Я — малоежка».
«Шуточки у тебя, — София-Антуанетта обсасывала клешню краба. – Удивительно все.
Стражник шапку свою отдал.
Рассказывал о щедрости Елисафеты.
Теперь за столом изобильным пируем.
Но я верю тебе, что ты не обманывала меня».
«Хорошо, что ты веришь мне, София-Антуанетта», — Елисафета ножкой болтала.
Вошла повариха – в теле, румяная, как огромный пирог.
«Кушаете? — повариха сначала на охотницу посмотрела. – Не стесняйся.
Я еще поднесу. — Повариха перевела взгляд на Елисафету. — Ох, Достойная наша.
Что же ты не предупредила.
Я бы тебе в твою спальню принесла поздний ужин».
«Достойная?
Королева? — клешня краба выпала из руки девушки. — Прости, Достойная Елисафета, что я тебя не узнала.
Да и как узнать могла?
В нашей охотничьей деревеньке нет папирусов с твоим изображением.
И ты не называлась сама. — Неожиданно София-Антуанетта упала на колени перед Достойной. — Не вели казнить меня».
«Казнить? — брови Елисафеты поползли вверх. — Я не прежний король Луиджи.
Он мог и невиновного казнить.
А я и виноватого прощаю.
Но за то, что ты на колени передо мной упала, я тебя накажу немножко. — Елисафета поднялась с лавки. — Пойдем со мной. — Елисафета посмотрела на повариху: — Фрида, если тебе не трудно, то прикажи кому-нибудь доставить поздний ужин в мой зал.
Наша гостья с перепугу уже не ест.
Но успокоится, и, наверно, снова аппетит появится».
Достойная Елисафета взяла дрожащую Софию-Антуанетту за руку.
Повела за собой:
«В снегах в буран ты ничего и никого не боялась, — Елисафета прошептала ласково. — Зато в моем дворце дрожишь».
«Дрожу», — София-Антуанетта пролепетала и опустила дивную головку.
«Это кого еще наша королева притащила с собой? — Из-за пальмы в бочке вышла красавица в прозрачном неглиже.
Глаза девушки сверкали, как ночные звезды.