«Она в дырках».
«Князь, а я тебе ленту из парусины отрежу без дырок где».
«Хорошая парусина, крепкая.
Ты, Карлсберг, мне весь кусок продай».
«Князь, ты в этой парусине пойдешь к моей жене, когда меня дома не будет? — купец затрясся от своей великолепной шутки. — Скажешь ей, что своего друга она любила, потому что он к ней в парусе приходил, поэтому и тебя в парусе полюбит?»
«Шутник ты, Карлсберг, — князь изволил засмеяться. — Но я же по женщинам не хожу.
Нечего есть, поэтому и сил на женщин нет».
«Наш король позаботился, чтобы не было сил
Слава королю».
«Слава нашему королю», — князь повторил за ростовщиком и покосился на Достойную Елисафету.
Не соглядатай ли она короля?
«Я из старого паруса себе штаны сошью, — князь вернулся к интересному для него разговору. — Там, где в парусине дырки, там проветриваться будет».
«Похвальное решение, — ростовщик засиял. — Для свой жены возьмешь подарок, князь?»
«Что для моей жены предлагаешь, Карлсберг?
Любовника?» — Князь захохотал.
«У местных, в этом королевстве только и разговоры, что о любовниках и любовницах, — Достойная Елисафета подумала с неприязнью. — В ужасающей нищете живут.
Крысам на обед радуются.
Жаркое из крыс прячут от стражников короля, чтобы не отобрали и не съели.
Или, может быть, стражники все наворованное своему королю относят?
Из парусины шьют одежду.
В парусину заматываются, как покойники.
А зубы скалят о любовных похождениях, на которые нет сил».
«Князь, вот что я предлагаю тебе купить для твоей жены», — старьевщик выставил на столик изящный ларец, обитый красным бархатом.
«Что там?»
«В ларце – пустяки.
Бриллианты в ларце».
«Бриллианты»? — Достойная Елисафета услышала и схватилась за сердце.
Она всегда спокойная.
Но к бриллиантам питала болезненную страсть.
Ведь бриллианты – это, как, вечный лед Норда.
Они столь же холодные и непостижимые.
«Зачем мне бриллианты? — князь произнес брезгливо. — Ни съесть брилилант, не обменять на муку.
Никому в нашем королевстве бриллианты не нужны.
Дохлая крыса дороже, чем никчемный прозрачный камень.
Крысу хоть съесть можно.
А бриллиант, даже, если и съешь, то от голода умрешь.
Раньше бриллианты ценились, а теперь никому не нужны».
«Так я не бриллианты предлагаю, — ростовщик небрежно отодвинул роскошное колье.
Особо выделялся коричневый бриллиант величиной с голубиное яйцо. — Я ларец продаю тебе, князь.
В ларец можно толченую крапиву запихивать.
В ларце она высохнет, а потом крапиву сухую жевать».
«Вот ларец из-под бриллиантов я куплю.
В нем кости и крапиву буду хранить».
«Князь, возьми еще и ложку.
Дешево уступлю».
«Чудак, ты Карлсберг, а еще ростовщик.
Зачем мне ложка?
Что я ей хлебать буду?
Последний раз я суп из рыбьей чешуи три года назад ел.
Пожалуй, я зайду еще к Дрыгуну».
«А что у Дрыгуна?» — старьевщик насторожился.
«Говорят, что у него соль появилась черная.
В горах голодный крестьянин наткнулся на жилу».
«Так черная соль – не съедобная, князь.
От нее умереть можно».
«А я черную соль смешиваю с листьями лопуха.
Затем выпариваю на солнце.
Лопух убивает яд черной соли.
Получается вкусненько и питательно». — Князь королевства завьюжного покинул ростовщика.
«Прелестница, — купец впился взглядом в королеву Норда.
Она же в свою очередь впилась своим взглядом в бриллианты. — Я могу тебе предложить недорого куриную кость.
Собаки ее обглодали, но жилы остались.