Амфора с вином досталась мне за сто пятьдесят золотых песо.
Закусишь вино омарами и черной отборной икрой белуги.
Икринка – к икринке.
Особый Нордический засол».
«У меня уже живот к горлу поднялся», — посол подобрел.
Слуга поднес ему запечатанную амфору с вином.
«Асирийское вино, — королева закатила глазки. — Я не пью, но знатоки утверждают, что лучше его нет ничего.
У меня только одна амфора этого замечательного дорого вина».
«Наливай, — посол приказал слуге. — Что же ты медлишь?»
«Горлышко амфоры не могу отбить», — наученный слуга интриговал.
Делал то, что ему приказали.
«Я же говорил, Достойная Елисафета, что у тебя все плохо в королевстве, — посол голодно зарычал. — Слуга королевский не может отбить горлышко глиняной арфы.
Дай сюда, слуга». — Посол вырвал из рук слуги амфору.
Слуга дернулся.
Амфора из рук посла полетела на пол и разбилась.
«Айяйяй, посол, — Достойная Елисафета покачала очаровательной головкой. — Ты неосторожно разбил самое лучшее и самое дорогое вино из моих подвалов».
«Нет здесь моей вины, — посол надул губы.
Но по бегающим глазкам посла видно – свою вину он чувствовал…
Он пододвинул себе блюдо с окороком: — Королева, почему от окорока осталась одна кость?» — Посол вскричал недовольно.
«Кость? — Достойная Елисафета приподнялась. — Действительно, одна кость осталась от окорока.
Наверно, твои слуги съели окорок, посол.
Я пригласила твоих слуг, чтобы они сами присмотрели за окороком, который был приготовлен для тебя.
Смотрели, смотрели твои визири и съели окорок».
«Мне кажется, что я останусь голодным, — посол схватил омара.
Но намазанный оливковым маслом омар выскользнул и улетел через стол. — Все из рук у меня сегодня валится. — Посол покраснел и пододвинул к себе миску с роскошной икрой белуги.
Открывал, дергал за приклеенную крышку.
Но не смог открыть.
Миска вырвалась из рук посла и покатилась под столом. — И икра от меня убежала».
«Посол, - Достойная Елисафета сложила губки дудочкой. — Я старалась, приказала, чтобы тебе подали лучший дорогой обед.
Ты же разбил амфору с вином.
Даже слугам ничего не осталось.
Твои визири съели окорок, который долго готовился для тебя.
Омара ты выбросил.
Не знаю, чем тебе не понравился голубой омар.
Миску с отборной икрой белуги ты отшвырнул под стол.
Пожалуй, если тебе не нравится за моим столом обедать, то я могу предложить тебе покушать в кабаке.
Возница отвезет тебя…»
Утром в спальню Достойной Елисафеты ворвался принц землесочного королевства.
Седая борода немолодого принца лежала на его выпирающем животе.
«Достойная Елисафета! — принц попытался встать на колено.
Но кости затрещали, и принц передумал. — Стань моей очередной женой».
«Да ты, что, принц, я замужем за Нордом», — Достойная Елисафета еще не успела одеться.
Лишь набросила на голое тело горностаевую мантию королевы.
«Я увезу тебя из Норда, Достойная Елисафета».
«Но у меня подданные и подруга фаворитка …»
«Подданных и твою фаворитку продадим в рабство.
В моем королевстве у тебя будут новые подданные и новые фаворитки».
«Я не согласна, принц».
«Ерунда, а почему ты грустная, Достойная Елисафета? — Принц не отступил. — Грустная, потому что пытаешься отказать мне, но не можешь, потому что я соблазнительный красавчик?»
«А ты, принц, почему не радуешься?»
«Я грустный…
Нет, не скажу».
«Принц, ты разжигаешь мое воображение».
«Я ночь не спал».
«Почему же ты ночь не спал, принц?»
«Я в балагане сидел.
Смотрел на танцовщиц, а представлял тебя в объятиях, Достойная Елисафета».