«Нет никакой интриги, — слышно давление на дверь. — Я по-дружески с тобой буду спать».
«Закрыто, — девушка вздыхает облегчено.
Потому что не уверена – устоит ли она. — До свадьбы нельзя даже по-дружески спать нам вместе».
«Закрыто, а может быть, изнутри закрылись и спят уже, а не пустая хижина», — Козинах оставляет без ответа предостережение подруги, что нельзя до свадьбы спать им вместе.
Козинах и Дафна пошептались около хижины.
Потоптались.
Затем их голоса и шаги стихли.
Постепенно ходоки находили себе приют в хижинах охотников.
«Только мы одни в большой хижине втроем спим, как…» — Достойная Елисафета ворочается.
Чувствует себя неловко, что они свободно спят, а другие теснятся.
«Мы спим, как королевы», — фаворитка заканчивает фразу Елисафеты.
«Страшно становится, — Ингеборга через пять минут обхватывает Достойную Елисафета руками. — Огонь гаснет.
Темно.
Я темноты боюсь.
Все время сплю с зажжёнными факелами».
«Мы ради тебя не станем зажигать факел в чужой хижине, — фаворитка фыркает. — Сожжем дом охотника».
«А я и не прошу.
Вы же меня защитите».
«Почему мы должны тебя защищать, Ингеборга?»
«Потому что королева Норда всегда защищает своих подданных, — племянница бургомистра хихикает. — А фаворитка королевы Норда защищает тех, кого королева не успела защитить».
«Сама придумала, или тебе, кто сказал?» — фаворитка смеется.
«Кого ты в темноте боишься?» — Достойная Елисафета гладит Ингеборгу по головке.
«Я Буку боюсь».
«Буку?»
«Нянька меня в детстве пугала.
Говорила, что придет Бука и заберет меня».
«Наверно, Букой она называла короля Луиджи».
«Наверное», — Ингеборга улыбается.
Через несколько минут девушки заснули.
Достойная Елисафета во сне видела себя после возвращения из рабства в Норд.
Она стояла под незамерзающим водопадом под названием Серебряный.
Ледяная вода падала на обнаженное тело.
Смывала воспоминания о рабстве.
«Как хорошо», — Достойная Елисафета подставляла ладони под упругие струи водопада.
Растирала свое разгоряченное тело.
Чем холоднее становилась вода, тем жарче и жарче пылало тело.
Достойная Елисафета чувствовала себя бесконечно счастливой.
Радость переполняла ее.
Выплескивалась и снова накапливалась, закипала.
И опять счастье окутывало, заставляло тело дрожать, биться, сражаться с водопадом.
«Вот бы навсегда остаться под водопадом, — Достойная Елисафета смеялась во сне. — Хорошо.
Прекрасно.
Лучше не бывает». — Достойная Елисафета испытывало ни с чем несравнимое блаженство.
Постепенно водопад исчез.
Достойная Елисафета проснулась:
«Прекрасный сон», — Достойная Елисафета сладко потянулась и снова заснула.
Проснулась она уже без капельки сна.
Сквозь щель в потолке виднелось начинающее светлеть небо.
«Подо мной мокро, — фаворитка Елисафета вздрогнула. — В луже лежу.
Неужели, так вспотела во сне?
Но в хижине прохладно…
Надо шкуру заменить, а то нехорошо получается.
Что мои подружки скажут обо мне и подумают».
Очень-очень осторожно, чтобы не разбудить спящих фаворитку и Ингеборгу, Достойная Елисафета поднялась.
Огонь погас.
Лишь тлели несколько угольков.
В темноте Достойная Елисафета пыталась вытащить шкуру.
Но ничего не выходило.
«Если я зажгу огонь – чуть-чуть, то не помешает.
И светлее станет, и теплее моим подружкам.
При свете я лучше разберусь с промокшей шкурой». — Достойная Елисафета аккуратно опустила на тлеющие угли несколько поленьев.