Некоторые девушки танцевали.
Мелькали белоснежные шубки.
Сквозь прорезь в шатре виден спящий в окружении ходоков белый медведь.
Достойная Елисафета пожелала всем приятного отдыха и покинула шатер.
Около входа стоял глава гильдии купцов Норда Калиостро.
«Благодать, — Калиостро вычесывал из бороды еловые иголки. — Я будто бы заново родился».
«Да, прекрасно, — щечки Достойной зарумянились. — Калиостро, ты не видел моих подружек?»
«Фаворитку твою и племянницу бургомистра?»
«Да».
«Их все видели, — Калиостро захохотал сочно. — Бегают по стоянке, интригуют.
Откуда в них столько силы?»
«Норд всем силу дает, Калиостро».
«Ты правильно, сказала, что Норд им силу дает, — купец одобрительно покачал большой головой. — Норд всем силу дает.
Ты всегда правильно говоришь, Достойная Елисафета».
«Прогуляюсь, — Достойная Елисафета по тропинке стала спускаться к реке. — Если посчастливится, то найду полынью и искупаюсь».
«За тебя я не боюсь, королева, — глава гильдии купцов Норда важно кивнул. — Тебе мороз и снег помогает.
Звери тебя защитят от беды, если что».
«Нет больше в Норде беды», — Достойная Елисафета побежала по тропинке.
Так было хорошо, что не удержаться.
Бежать и бежать.
Деревья шепотом встречали свою королеву.
Достойная Елисафета остановилась и прислушалась.
Где-то тихо, сонно журчала вода.
Достойная Елисафета свернула за сосной:
«Я угадала, — королева Норда на ходу сбрасывала одежды. — Полынья, словно меня поджидает».
Королева обнаженная подошла к темной воде.
Пушистый снег воровал звуки шагов.
На берегу темнели вековые сосны.
Из полуночного мрака слабо выступали – неясно и загадочно – серые тени.
Достойная Елисафета спустилась в полынью.
Бархатная вода мягко ласкала тело.
«Не понимаю, как завьюжные и землесочные купцы могут говорить, что вода холодная, — Достойная Елисафета с наслаждением купалась. — Зимняя вода не чувствуется.
Словно я не в реке купаюсь, а на облаке плыву».
«И день был сумрачный, — с берега раздался глухой голос с кашлем, — и река остановилась.
И открылся глаз реки великой.
Не закрывается с тех давних пор этот глаз.
Внимательно следит за всем око реки».
«Жульен, ты что ли?» — Достойная Елисафета накупалась и выходила на берег.
«Я каждый день спускаюсь к полынье», — старый охотник подал Достойной Елисафета мантию королевскую.
«Спасибо, я оботрусь снегом, постою, — Достойная Елисафета покачала очаровательной головкой. — Я обожаю впитывать всем телом чистоту морозного воздуха Норда. — Королева Норда не стеснялась старого охотника.
Наклонилась.
Набрала полные ладони снега и с восторгом обтиралась. — Жульен, а ты и по ночам к полынье ходишь?»
«И по ночам, когда не спится».
«Не спится тебе сегодня?»
«Как же можно спать, когда событие великое – белый медведь идет, — Жульен подошел к полынье.
Умыл лицо. — И наша любимая королева».
«Так уж и любимая», — Достойная Елисафета засмеялась.
«Я увидел, что ты ушла из избы, — старый охотник не ответил на «любимая». — Подумал – значит, ты к полынье пошла.
Она называется – Око реки.
Куда же еще может отправиться ночью королева Норда.
Только – к Оку реки».
«Скажу честно, Жульен, что я до того, как спустилась к реке, не знала об этой полынье».
«Тебе и не надо было знать.
Око реки тебя знало…
Теперь и ты его увидела.
Даже искупалась».
«Ты будешь купаться, Жульен?»
«Я бы искупался, но тебя стесняюсь».
«Я же тебя не стесняюсь, охотник».
«Ты – другое дело.
Ты – девица красавица.