«Я Норду пользу приношу».
«Ты пользу только одному королевству своему приносишь, Достойная Елисафета, а мы, моредувы, выдиранием бороды и дутьем в море приносим пользу всем королевствам, — крайний слева купец особо сильно дёрнул себя за бороду и вскрикнул: — Яй. Больно».
«Чем больнее, тем больше пользы и правды», — купец посредине сурово ответил.
«Ну, дуйте, дуйте, — Достойная Елисафета махнула рукой. — Приносите пользу всем королевствам сразу».
«Достойная Елисафета, ложись с нами рядом», — правый купец предложил хриплым голосом.
«Замуж приглашаете втроем?»
«Нет, приглашаем тебя стать моредувом».
«Может быть, моредувкой?» — Достойная Елисафета склонила головку к левому плечу.
«Становись моредувкой.
У тебя денег много.
В нашем моредувном деле деньги очень нужны».
«Как же я стану моредувкой, если у меня бороды нет, — Достойная Елисафета с сожалением развела руки в стороны. - На море я еще могу подуть.
Но что я буду вырывать на лице, если на лице у меня толко брови и ресницы растут».
«Ты, королева Норда, вырывай из другого места.
Где у тебя волосы растут».
«На том месте у меня тоже волос нет».
«На голове?»
«Ах, вы имели в виду голову?» — Достойная Елисафета засмущалась.
«Волосы у тебя длинные, шелковистые.
Их очень приятно выдирать.
Хочешь, я тебе выдеру?» — Купец посредине поднялся и потянул руку к голове Достойной Елисафеты.
«Ага, выдери ей все волосы, — за спиной королевы Норда раздался миленький голосок ее фаворитки.
Фаворитка внимательно прислушивалась к беседе. — Я не могу выдрать нашей всеми обожаемой королеве Норда волосы.
Слишком мы ее любим все.
А вам, заморским гостям, можно выдрать нашей королеве все.
Ей даже на пользу пойдет.
А то стоит, слушает всякое».
«Я к вам, завьюжные купцы, позже подойду выдирать волосы», — Достойная Елисафета обнадежила заморских гостей.
В крови Достойной Елисафеты играли шутки и интриги.
Из шатра выскочила Ингеборга:
«Кого бьют?
Кого целуют?
Можно мне?»
«Можно тебе, — Достойная Елисафета захихикала. — Завьюжные гости моредувы нас осчастливили своими мудростями.
Они дуют на море.
И волосы из бороды своей выдирают.
От выдирания бороды и дутья на море великая радость сразу всем королевствам приходит. — Достойная Елисафета вздохнула. — Я думала, что я Норд сделала богатым и счастливым.
Но теперь понимаю, что за меня моредувы Норда обогатили и прославили.
Дули в наше море.
Выдирали в нашем снегу бороды.
Жаль, что до дальних королевств еще не дошло большое богатство, как в Норде».
«Моредувы? — Ингеборга захлопала в ладошки звонко. — Как восхитительно.
Я давно мечтала дуть на море и выдирать бороду». — Ингеборга упала рядом с левым завьюжным купцом.
Подняла руку и с силой рванула его за бороду.
«Ай, не просто больно, а – очень больно», — купец завьюжный вскочил со слезами боли из глаз.
«Ты должна у себя рвать, а не у нас», — купец постарше назидательно погрозил Ингеборге пальцем.
«У себя рвать волосы – не интересно, — Ингеборга вскочила, как на пружинке. — Я не вдова».
«Почему не вдова?»
«Потому что я замужем не была».
«И что?»
«А то, что, потому что я замужем не была, у меня муж не умер.
Вот я и не вдова.
А только вдовы выдирают волосы в печали от смерти мужа.
И то – не все вдовы». — Ингеборга оставила озадаченных завьюжных купцов моредувов.
Втроем девушки побежали к белому медведю.
Над лежащим белым медведем кто-то развесил белые бархатные лоскуты.
Многие подходили.
Целовали медведя в морду.
Затем лоскутами вытирали губы и уходили в снега.
«Елисафета, будешь целоваться с белым медведем?» — Ингеборга захихикала.