— Ладно тебе, — принц хлопнул друга по плечу, — лучше посмотри, как та рыженькая на тебя смотрит.
— Что-то часто они нас находят, тебе не кажется?
Фиар демонстративно отвернулся, и Леголас не стал его донимать. Вместо этого он встал и направился к эльфийке, стоящей в стороне от других. Она выглядела маленькой и хрупкой, как фарфоровая статуэтка. Белая кожа, румянец и пухлые губы ещё больше дополняли сравнение. Гармонию нарушали только огромные карие глаза, влажно блестящие и источающие нежность, когда она поглядывала на Леголаса из-под тёмно-русых локонов.
Принц подбежал к ней, и его глаза тоже засветились, а на губах появилась смущённая улыбка. Глядя на это, Фиар шумно усмехнулся, и не думая скрывать недовольство. Вот ведь зараза: охмурила наследника, теперь следи за ними, наблюдай. Трандуил рассердится, узнав, что его сын таскается за безродной эльфийкой. Ещё и остальные… эта компания то и дело появлялась не вовремя. Искали приключений, судя по тому, с какой радостью сейчас разглядывали луки, «погубившие столько орков, что и не сосчитать». Глупые девчонки отвечали на улыбки, стреляли глазками и вряд ли понимали, на что подталкивают выпивших стражей. Того и гляди кто-нибудь кого-нибудь пригласит осмотреть ближайшие кусты. Фиару было плевать на мораль, однако воинам крепко влетит, если друг или родители эльфийки пожалуются. Приходилось смотреть ещё и за ними. Эльф не был обязан делать это, однако чувствовал ответственность за всех, потому что оказался самым трезвым.
Внезапно свалившееся бремя раздражало. Он наблюдал, как Леголас ворковал со своей подружкой, и скрипел зубами. За прошедшие месяцы эльф смог расположить его к себе, но попытки убедить принца оставить девчонку ни к чему не привели. Юнец увлёкся и решил, что это на всю жизнь. Подумать только: Фиар сам научил его, как вести себя с ней и что говорить. Ощущение было такое, будто его ударили в спину собственным оружием.
Вдоволь накрутившись и наулыбавшись, эльфийки вспомнили, что им пора идти. Стражи расстроено загоготали, но только смутили девушек, и те спешно убежали. Пришлось им снова рассаживаться на земле и приниматься за фляги.
— Радуйся, друг мой, — крикнул Леголас и плюхнулся рядом с Фиаром, — такая прекрасная погода!
— И не только погода, — сказал эльф, рассматривая его красное лицо и улыбку до ушей.
— Ты из-за Эариэль? — принц коротко засмеялся. Он светился радостью, и явно хотел поделиться ей со всеми. — Перестань, она тебе понравится. Попробуй с ней подружиться.
— Дело не в том, нравится она мне или нет. Твой отец не одобрит этого. К тому же, на днях она уезжает, чтобы плыть в Валинор со своей семьей, поэтому лучше тебе забыть о ней.
Леголас не ответил, лишь усмехнулся и принялся набивать рот хлебом, поглядывая на друга.
— Или не уезжает? — спросил эльф.
Принц заёрзал на месте и глянул на остальных стражей, которые громко что-то обсуждали. Он с трудом удерживался от признания, а у Фиара потяжелело в груди от дурного предчувствия.
— Ладно, тебе расскажу, — Леголас с трудом проглотил недожёванный хлеб и зашептал, — скорее всего, Эариэль останется в Зеленолесье!
— Она сказала?
— Не сказала, — принц неопределённо покачал головой, давая понять, что слова не всегда нужны, — но я уверен в этом. Фиар!
Неожиданно он крепко схватил друга за руку и уставился на него круглыми глазами:
— А вдруг я ошибся? Мне ведь завтра нужно ехать в Ривенделл… что, если я вернусь, а её уже не будет?
«Хорошо бы», — подумал эльф, не в силах выдавить из себя даже тень участия.
— Может, спросить у нее прямо? — принц смотрел на Фиара и ждал откровения, способного решить проблему.
— Тогда она сразу же возомнит себя твоей невестой.
— Почему бы и нет?
Леголас рассмеялся и вновь просиял. Эльф не понял, насколько он был серьёзен, и достал отнятую у Лаирендила флягу. От крепкого напитка стало противно, но на душе полегчало.
— Ты прав, не стоит говорить… Я дал ей понять своё отношение, теперь она сама должна сделать выбор. Да, так будет правильно.
«Верно думаешь, молодец», — мысленно съязвил Фиар и убрал флягу; возможно, всё было не так уж плохо.
— Присмотри за ней, пока меня не будет, — принц растерял всю веселость и даже побледнел, — задержи её, уговори дождаться моего возвращения! Ты ведь сделаешь это?
Его огромные, полные надежды глаза просто не давали отказать.
— Непременно, — буркнул эльф.
Он нахмурился и втянул голову в плечи. Казалось, что всё тело затвердело от гнева, но Леголас расплылся в улыбке и ничего не заметил.
***
Выспавшись и приведя себя в порядок, Фиар отправился сдаваться Владыке. Каждый шаг давался с трудом, а гулкое эхо и мрачный коридор будто предвещали беду. Трандуил не похвалит его за потерю бдительности: он велел эльфу подружиться с принцем и с лихвой удовлетворить его жажду приключений, пока он не нашёл их самостоятельно. Но последствий не должно было быть. Никаких, в том числе и безродных возлюбленных.
Фиар весь извёлся, когда привёл Леголаса с огромным синяком. Конечно же Владыка знал, что это поставил не Ферен. Тогда все обошлось, но что будет, когда он узнает про Эариэль и двусмысленные фразы о невесте?
Каменные стены отразили звонкий смех, и из-за поворота выскочили эльф и эльфийка. Совсем юные, ещё сохранившие детские округлые черты лица. Увидев стража, они замолкли и торопливо отошли друг от друга. Фиар осуждающе глянул на них, но больше по привычке — пусть не думают, что им можно всё и везде. Сам он не видел беды в отношении Леголаса к Эариэль. Как понравилась, так и разонравится, даже если никуда не уедет. Но он обязан был обо всём докладывать Владыке, а иначе это сделает кто-нибудь из придворных соглядатаев, от которых такое известие не скрыть надолго.
Быстрее, чем хотелось бы, Фиар оказался перед высокой лакированной дверью. Она сияла в пламени факелов и будто отражала величие Трандуила, скрывающегося за ней. Кабинет Владыки вызывал смешанные чувства: широкие окна пропускали много света, а изображение Тельпериона и Лаурелин на гобелене заполняли фэа теплотой. Но безмолвие и громкое эхо малейших шорохов держали в напряжении. Оно опутывало и заставляло ждать нападения, как в орочьей норе, где тишина казалась подозрительной. Не успокаивали даже кресла, столики и стулья с изящными ножками в форме древесных ветвей.
Напротив двери располагался письменный стол, и Фиар направился к нему. Тёмно-зелёный ковер проглатывал звуки шагов, но этого было мало: двигаться не хотелось вовсе, чтобы не привлекать к себе внимание. Но эльфу пришлось выйти на середину кабинета и поклониться Трандуилу, которой стоял к нему вполоборота и смотрел в окно. Яркие лучи превратили фигуру Владыки в чёрную тень. Волосы сливались то ли с плащом, то ли с длинной накидкой. Одежда поблескивала в такт дыханию, и эти вспышки напоминали глаза; Фиар ощутил себя голым и беззащитным перед вездесущим силуэтом. Он поймал себя на том, что старается не допускать мыслей, способных разозлить Трандуила.