Мирная инициатива Центральных держав в декабре 1916 г. впервые сделала вопрос о войне и мире предметом публичных дискуссий, что было равносильно перевороту в общественном сознании. Неудача наступления союзников на Западном фронте в апреле 1917 г. заставила многих французов распрощаться с остатками надежд на скорое победное завершение войны. А последовавшие затем массовые отказы солдат фронтовых частей от подчинения командирам (так называемые мятежи, которыми в той или иной степени было затронуто две трети всех французских дивизий на Западном фронте) повергли в панику правящие круги. С большим трудом генералу Петену, новому главнокомандующему французской армии, удалось, сочетая репрессии с мерами по улучшению бытовых условий солдат, восстановить дисциплину. Одновременно по крупным городам прокатилась волна забастовок.
На этом фоне огромный политический резонанс приобрело решение СФИО принять участие в Стокгольмской международной конференции, о созыве которой совместно объявили социалистические партии нейтральных стран и представительный орган революционной демократии России — Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов. Правительство дважды — по собственной инициативе и по согласованию с западными союзниками — отказывало делегатам партии в выезде за границу. Социалисты сочли это достаточным основанием для выхода из правительственной коалиции. Из кабинета Рибо, пришедшего к власти после отставки Бриана в марте 1917 г., был отозван их представитель Альбер Тома, занимавший пост министра вооружений.
С уходом социалистов в оппозицию «священное единение» утратило одно из своих основных звеньев. Политический механизм управления страной, исправно работавший в течение трех лет, застопорился. Кабинеты Рибо и сменившего его в сентябре 1917 г. республиканского («независимого») социалиста Поля Пенлеве, известного математика и теоретика авиастроения, потеряли устойчивость: они оказались под сильным давлением как слева, так и справа. Руководство социалистической и радикальной партий приступило к консультациям в целях формирования «однородного» левого правительства, на ведущую роль в котором претендовал Кайо.
Со своей стороны, националисты в борьбе против кабинетов Рибо и Пенлеве разыграли беспроигрышную карту патриотизма. В июле 1917 г Клемансо публично обвинил министра внутренних дел Мальви в попустительстве «пораженческой» пропаганде (так представители «партии войны» квалифицировали сомнения в победе). Его обвинения подхватила националистическая и реваншистская пресса, развернувшая шумную «антипораженческую» кампанию. В разгар этой кампании против Кайо было выдвинуто обвинение в связях с разного рода сомнительными дельцами, подозревавшимися в шпионаже в пользу противника.
В условиях, когда над Кайо нависла угроза следствия и суда, большинство парламентской фракции радикалов не поддержало своего лидера и отказалось пойти на соглашение с социалистами. После того как Пенлеве объявил о своей отставке, никто уже не мог помешать приходу к власти Клемансо, на «твердую руку» которого уповало большинство парламентариев и значительная часть общества.
Кабинет Клемансо был сформирован 16 ноября 1917 г., когда военное положение стран Антанты, и особенно Франции, резко ухудшилось. В Петрограде власть захватили большевики, призвавшие к всеобщему миру. На грани поражения оказался и другой союзник — Италия. Французы жили в страхе перед ожидавшимся наступлением основных сил германской армии на Западном фронте. Некоторый оптимизм внушало лишь прибытие во Францию войск США, вступивших в апреле 1917 г. в войну на стороне Антанты. Однако их активное участие в боевых действиях ожидалось не ранее лета 1918 г.
Возглавив кабинет, Клемансо пообещал, что вся его внутренняя и внешняя политика будет подчинена одной цели — во что бы то ни стало победить. Главной его заботой было укрепление армии. Клемансо добился назначения на пост главнокомандующего союзными войсками генерала Фоша. Под предлогом охраны военной тайны парламентарии были отстранены от контроля над действиями военных, который всецело сосредоточился в руках главы правительства, получившего также портфель военного министра. Авторитет Клемансо был настолько велик, что после войны молва наградила его лестным прозвищем «отец победы».