Глава 8.
О происхождении галлов.
Галлы говорят, что все они происходят от отца Дита и что это известно от друидов. По этой причине любой промежуток времени они определяют не числом дней, но числом ночей. Дни рождения, начала месяцев и лет они соблюдают так, что за ночью следует день. В остальных обычаях жизни тем лишь отличаются от остальных, что не допускают к себе прилюдно своих детей, если они еще не выросли и не могут выполнять обязанности военной службы, и считают позорным сыну младенческого возраста находиться на публике в присутствии отца. Мужья, сколько денег получают от жен в качестве приданого, столько же, произведя оценку, из своего имущества объединяют с приданым. Учет всех этих денег производится нераздельно, включая и прибыль. И кто из супругов переживет другого, к нему переходят доли обоих и прибыль за прошедшее время. Мужья в отношении жен, как и в отношении детей, имеют право жизни и смерти. И когда умирает отец семейства, происходящий из достаточно знатного рода, его родственники собираются и, если есть подозрения, ведут расследование о смерти в отношении жен как рабынь. И если преступление доказано, убивают их, измученных огнем и всяческими пытками.
Погребения у галлов по сравнению с их образом жизни роскошные и затратные и все, что, как считается, было дорого живым, бросают в огонь, даже животных. А незадолго до нашего времени рабы и клиенты, о которых было известно, что их любил господин, после проведения достойных похорон сжигались все вместе.
Те общины, про которых говорят, что они управляют всеми общественными делами надлежащим образом, имеют записанное в законах положение о том, что если кто узнает из слухов или сплетен соседей что-либо касающееся общины, рассказал бы это магистрату, но не сообщал никому другому, ибо известно, что часто ложными слухами устрашаются и подталкиваются к преступлению и мятежу люди легкомысленные и необузданные. Магистраты то, что посчитают нужным, утаивают, а то, что сочтут полезным, сообщают народу. Об общественном дозволено говорить не иначе, как только на совете.
Глава 9.
О других установлениях галлов.
Также он сам в другом месте сообщает:
– Есть то, я скажу, в обычае галлов, что и путешественников, даже против их воли, заставляют останавливаться, и расспрашивают, что кто из них слышал или знает о всяческих вещах, и купцов в городах окружает народ, расспрашивая, из каких стран они прибыли и вынуждая рассказывать, что им известно. Движимые этими сведениями и слухами, часто затевают мятежи, в чем вскоре вынуждены бывают раскаиваться, ибо полагаются на недостоверные известия и многие к их желанию рассказывают им вымыслы.
Предпослав эти сведения из книги Юлия, да не покажется читателю утомительным, если добавим сведения о выдающейся доблести галлов двух других известнейших мужей: Орозия и Саллюстия. Хотя в предисловии это и не было обещано, но все же представляется подобающим включить в повествование свидетельства двух или трех авторов, с тем чтобы, когда будет показано, сколь велика была доблесть галлов, стало очевидным, что доблесть победивших их франков еще больше. Итак, Орозий сообщает: «Всякий раз, когда галлы восставали против Рима, разумеется, всеми своими силами, Рим бывал побежден так, что при нынешнем нашествии готов стоит в большей мере помнить о галлах». Нашествие же готов называет настоящим потому, что в его времена готы в первый раз взяли Рим, которых позже победили франки, о чем будет рассказано в последующем. Саллюстий[95] же пишет так: «В то же время очевидно, что, когда римлянами велась война с Югуртой, наши военачальники Квинт Сципион[96] и Меммий Манлий[97] терпели поражение от галлов. Из-за этой опасности страхом была охвачена вся Италия. С тех времен вплоть до нашего времени римляне считали, что все должно быть покорным их силе, а с галлами необходимо сражаться не ради славы, но ради спасения».
Заканчивается вступление.
КНИГА I
Глава 1.
О деяниях франков, а сначала – о расселении троянцев.
После триумфа победы, который отпраздновали греки, разрушив Трою, многие из граждан разоренного города, которые сумели избежать ужаса смерти, стремились искать себе пристанища, где это только было возможно. Один из них, именем Антенор, очень знатного рода, присоединив к себе многочисленную толпу соплеменников, пустился на кораблях в открытое море. И вот после больших и разнообразных морских испытаний, войдя в устье реки Танаиса[98] и перейдя Меотийские болота[99], они разбили лагерь на земле паннониев. Ласково встреченные благодатной природой этих мест, решили здесь обосноваться, основав город, который назвали Сикамбрией.