Филипп отвечал всем этим требованиям; вот почему богатые люди в греческих городах были ему преданны не за страх, а за совесть и были готовы ради него предать свою родину. Точно так же и сам Филипп был не только властолюбцем, но и исполнителем воли многочисленных собственников в Греции.
Взятие Амфиполя и Пидны
После того как Филипп, обезопасив свои границы от варваров, нанес ряд поражений иллирийским племенам (358 г.), он обратил свои взоры на Восток. Здесь его основными противниками оказались богатые города Халкидики (Олинфский союз) и кровно заинтересованные в этих районах Афины. Еще во время Пелопоннесской войны спартанский полководец Брасид избрал центром военных операций Амфиполь — самое уязвимое место афинской «архе». С тех пор Амфиполь приобрел самостоятельность, но Афины неоднократно пытались присоединить этот важный форпост во Фракии к своим владениям.
Филипп понимал, что у него недостаточно сил для борьбы с Афинами, господствовавшими на море. Поэтому он, захватив еще в начале своего правления в плен афинян, сражавшихся в войске одного из претендентов на македонский престол (Аргея), отпустил их без выкупа и вручил им письмо, в котором предлагал Афинам заключить военный союз (симмахию) и возобновить традиционную дружбу. Очевидно, тогда и был заключен тайный договор, по которому Филипп обещал завоевать для Афин Амфиполь в обмен на Пидну, важный морской порт на македонском побережье, находившийся в союзе с Афинами. Филипп в действительности и не думал отказываться от Амфиполя и, как только началась Союзническая война, использовал создавшуюся обстановку для нападения на Амфиполь.
Амфиполю осталось только выбирать между Афинами и Македонией. Вероятно, сторонники Филиппа имели там меньшинство; жители города прислали в Афины двух послов (Гиеракса и Стратокла) с просьбой о союзе и помощи, но Филипп, приступив к осаде, прислал вновь письмо в Афины, где он уверял, что передаст им Амфиполь, как только он будет взят. Этого оказалось достаточно для того, чтобы послы получили отказ, и Филипп мог беспрепятственно вести осаду до конца (357 г.). Филипп мягко обошелся с побежденным городом. Были изгнаны только противники Филиппа, в том числе и упомянутый выше Стратокл. Соответствующее постановление амфипольского народного собрания, записанное на каменной стеле, дошло до нас.[331] Из него видно, что Филипп действовал «конституционным путем»: постановление об изгнании исходит не от него, а от амфипольского народа. Очевидно, причиной успеха Филиппа были в этом случае его сторонники в рядах противника. В дальнейшем эту роль берут на себя почти всегда олигархические элементы.
Захватив ключевую позицию во Фракии, Филипп стал добиваться присоединения Пидны. Здесь помогли усилия его соратников, предавших ему город.
Олинфский союз и Потидея
Блестящие успехи Филиппа не могли не настроить против него его соседей, прежде всего могущественный Олинфский союз. Филипп старался привлечь и его на свою сторону, ибо девиз divide et impera был одним из основных в его внешней политике.
Бывшая коринфская колония Потидея, занимавшая узкий перешеек, соединявший полуостров Паллену с материком, была давно бельмом на глазу у олинфян. Несмотря на то что у Филиппа с Потидеей был договор о союзе, он пообещал этот город Олинфу. Олинфский союз заключил с Филиппом военный союз против Афин, с которыми Филипп находился со времени взятия Амфиполя в состоянии войны.
В награду за помощь Филипп передал захваченную им Потидею Олинфу (а вместе с ней и пограничную между Олинфским союзом и Македонией область Анфемунт). Экспедиция афинян, посланная на помощь Потидее, опоздала. Затем Филипп захватил на реке Стримоне знаменитые Пангейские рудники.
Древнюю Крениду, находившуюся поблизости от этих рудников, он переименовал в Филиппы.