Выбрать главу

Следуя библейским сказаниям Исхода, мы снова встречаем старую-престарую истину: «И Бог сказал Моисею, чтобы Аарон бросил жребий на двух козлов, и тот козел, на кого падет жребий, должен стать козлом отпущения». И дальше, на пороге Земли обетованной: «Иисус бросил жребий за них перед Богом». Среди евреев не существует ни малейшего следа обычных игр на везение или опасность, и только после Вавилонского плена Иродова принцесса ввела в обиход греческие игры.

Игральные кости упоминаются неоднократно в трудах Геродота и Плутарха, а в Британском музее выставлены шашки и игральные кости Римского периода, отличающиеся незатейливостью исполнения, которое можно было бы перенять с изделий гораздо более ранней эпохи.

В 1694 г. профессор арабского языка в Оксфорде и библиотекарь при Бодлианской библиотеке ученый муж Томас Гайд написал свой известный труд, посвященный восточным играм и истории шахмат. Львиную долю этого труда составил перевод текстов восточных писателей, где и находятся многочисленные цитаты на исходных языках. Несмотря на сложность предлагаемого текста, этот том считается самым интересным и захватывающим для любознательного читателя. К тому же в нем приводятся восхитительные иллюстрации с изображением разнообразных примеров шахматной доски и людей в Аравии, Персии, Индии и Китае. Само название книги – «Мандрагора» или «Игра в мандрагору» – взято из индийского названия шахмат. Если верить доктору Гайду, шахматы придумал Нассир Дахер в Индии около 500 г. от Р. Х., а играть в них начали в Персии при дворе великого Корсу в середине того же века. В Китай шахматы попали примерно в то же самое время. Из его предисловия можно сделать вывод о том, что он готовил к изданию Historia Chartiludii, но, к несчастью, об этом его трактате больше ничего не известно. Сегодня такого рода изложение восточной истории игральных карт представляло бы громадный интерес.

ЗАГЛАВНЫЙ ЛИСТ «МАНДРАГОРЫ» Т. ГАИДА, ОКСФОРД, 1694 Г.

Спустя чуть больше сотни лет после выхода в свет книги доктора Гайда мистер Кристи из Лондона написал в равной степени научно обоснованную серию эссе по поводу «исследования античной греческой игры, якобы придуманной Паламедом, жившим еще до осады Трои; при наличии поводов верить в то, что то же самое знали с давней древности в Китае, а также постоянно совершенствовали в виде китайских, индийских, персидских и европейских шахмат». В этом труде он показал на многих примерах из классики и произведений доктора Гайда, что шахматы следует считать не изобретением одного человека, а результатом постепенного совершенствования на протяжении веков игры, пользовавшейся популярностью среди пастухов Западной Азии еще до Гомера. Шахматные партии разыгрывали с помощью камешков, которые расставляли на доске, разделенной определенными линиями. В центре поля ставилась фигура «загона для овец», в которой содержались упомянутые выше камешки. Автор показывает, как позже греческая игра-головоломка «Петея» разыгрывалась по сходным вехам и ее ходы во многом напоминали те, что имелись в восточных шахматах. Такую же игру якобы разыгрывали греческие вожди во время осады Трои.

Гораздо позже «Петеи» появилась древнеримская шашечная игра «Латрункули», которая, как это часто случалось при переходе от греков к римлянам, во многом утратила свою оригинальность и лоск. Эта игра представляла собой своего рода шашки, и так считается, что римские солдаты принесли ее в Германию, Францию и Испанию. Более подробную информацию об этой и других играх римлян следует искать в томе с пергаментным переплетом Itali ed altri Stramenti Lusori degli Antichi Romani, descritti da Francesco de’ Ficoroni, опубликованном в Риме в 1734 г., и флорентийском издании 1769 г. Monumenta Latina Postuma Josephi Averani.

Тем временем игра в камешки «Петея» явно пользовалась большой популярностью у народов Азии на протяжении многих веков. Постепенно ее форма менялась, и «загон для овец» превратился сначала в насыпь или препятствие, а потом в разграничительную линию, а игра приобрела военную направленность. Причем понятие убежища или защиты, относящееся к «загону для овец», превратилось в атрибут одной из фигур игры, характерной для короля в нынешних шахматах.