Основным районом недовольства стала Джанггала. Судя по всему, именно там зрели настроения мятежа и та атмосфера брожения, в которой появляются самозванные «пророки» и «мессии» и претенденты на власть, «предназначенные» к ней «волей богов». И такая личность не замедлила появиться.
Кен Ангрок («Ниспровергающий все») родился, если верить яванским источникам, в 1182 г. в местечке Пангкур области Тумапель и был сыном крестьянки. Во всяком случае есть основания говорить о простонародных корнях будущего правителя Явы, который для своих врагов был человеком смутного происхождения, а для почитателей и сторонников сыном и воспитанником богов (по преданию родившимся от связи Брахмы с земной женщиной).
Сначала Ангрок был обыкновенным бродягой, пробавлявшимся случайным заработком и воровством, покинувшим свою общину. Затем он занялся разбоем, и его насилия стали известны в Дахе, в окрестностях которой он слыл в числе главных возмутителей спокойствия. Видимо, нашлись противники кедирийского короля, которые не преминули воспользоваться славой Ангрока как дерзкого смутьяна и главаря таких же, как он, насильников. Поэтому, когда Ангрок стал выдавать себя за сына Брахмы, одновременно сына Шивы и воплощение Вишну, стал быстро распространяться слух о будущем правителе страны, самим небом ниспосланном ради восстановления законности и порядка. Брахманы и главы религиозных общин, еще недавно при одном его появлении собиравшие народ и монахов для охоты за ним, теперь «по велению свыше» стали оказывать ему покровительство и давать приют. Поступление Ангрока на службу к акуву (начальнику) Тумапеля Тунгул Аметунгу, которое произошло, очевидно, не без влияния духовенства, уже само по себе было вызовом властям Дахи. Ведь более чем вероятно, чта тумапельский акуву был тогда среди неугодных кедирийскому монарху. Вскоре, однако, случилось то, что должно было случиться: Ангрок убил акуву Тумапеля и захватил власть.
События в Тумапеле стали прологом к новой политической ситуации на Яве. Логично считать, что убийство Ангроком акуву Тумапеля и захват им власти были результатом заговора, инспирированного определенными религиозными кругами, заинтересованными в свержении короля Кертаджаи. Тем временем политические демарши последнего подтолкнули ход событий. Престарелый Кертаджая, слабый и больной,, потребовал от духовенства, чтобы оно совершало сембах (молитвенное поклонение) в честь него как земного воплощения верховного божества яванцев Батара Гуру. Вспыхнуло недовольство, и священники и монахи5 стали покидать Даху, уводя с собой народ, и стекаться в Тумапель.
К этому времени узурпатор власти в Тумапеле, Ангрок, не только женился на вдове убитого им начальника, но и объявил себя независимым государем с тронным именем Раджаса Амурвабхуми. Произошла это, как гласит «Параратон», с одобрения буддийского и индуистского' духовенства. Отделившееся от Кедири государство стало называться Сингасари («Львиное»). Раджаса-Ангрок первым делом предоставил привилегии тем слоям населения, которые его поддержали в прошедших событиях: членам религиозных общин-мандала и кузнецам-оружейникам, а также хорошо принял всех, бежавших от Кертаджаи и перешедших па его сторону. Затем он стал готовиться к войне с Дахой. Идеологическая сторона этой подготовки заключалась, между прочим, в принятии Раджасой (на этот раз также с одобрения духовенства) имени Батара Гуру. Вера в него как в инкарнацию верховного божества должна была послужить подспорьем в овладении троном яванского государства и закрепить примат светской власти в вопросах идеологии.
В 1222 г. Раджаса двинулся походом против Кедири, его армия выступила на Даху. На подступах к столице Кедири тумапельские войска были встречены королевской армией. Кертаджая приказал возглавить армию двум полководцам: своему младшему брату Махише Валунгану и министру Губар Балеману. В генеральном сражении,, произошедшем к северу от местечка Гантер, погибли оба этих полководца, и Кедири потерпело сокрушительное поражение. После разгрома кедирийской армии столица была сдана, хотя сражение, судя по источнику, было очень упорным и стоило обеим сторонам больших потерь. Сам Кертаджая укрылся в одном из храмов и вскоре, как гласит «Параратон», «вознесся на небо». Исчезли и его жены, гарем и дворец. Не исключено, что за этим сообщением кроется самоубийство короля и его близких или их гибель в пожаре.