Вмешательство Супремы в дела отдельных трибуналов не заканчивалось утверждением и вынесением приговоров — к ней поступали просьбы о помиловании со стороны примирившихся с церковью и покаявшихся в грехах. Супрема могла при этом помиловать даже тех, кому провинциальный трибунал отказал в милости. Кроме того, от Супремы зависели награды отличившимся инквизиторам.
Особенно энергично проявлялся контроль Супремы в денежных делах. В 1517 году отдан был приказ генеральным откупщикам посылать в кассу Супремы налоги, которые до того времени поступали в кассу провинциальных трибуналов. От этого распоряжения севильский трибунал пострадал на 500 тыс. мараведи, кордовский на 103 тыс. Супрема претендовала не только на эти обложения, но и на обычные доходы трибуналов, идущие от конфискаций и штрафов еретиков. Как только какой-либо трибунал арестовывал богатого еретика, Супрема немедленно требовала от него денег. Часто также Супрема посылала одному трибуналу требование оказать материальную помощь другому. Например, когда изгнание морисков в 1609—1610 годах подорвало доходы Валенсии, Гранада и Севилья были вынуждены отправить ей по 1000 дукатов.
Аппетиты Супремы постоянно росли, пока в 1629 году король Филипп IV не настоял, чтобы ему представили подробный отчет о состоянии ее кассы. После долгих проволочек Супрема представила следующие цифры: каждый член Супремы духовного звания получал 500 тыс. мараведи, светского звания — 166 тыс., секретарь и главный приемщик по 200 тыс. Цифры эти были совершенно неверны: на самом деле великий инквизитор получал 1 452 920 мараведи, духовный член Супремы — вдвое меньше, светский — третью часть от этой суммы; общее жалованье членов и обслуживающего персонала Супремы составляло 10 043 527 мараведи, что было приблизительно в десять раз больше, чем в середине XVI века. В 1635 году бюджет Супремы равнялся 13 350 275 мараведи, а в 1657 году — уже 18 500 000 мараведи.
Глава четвертая
Организация новой инквизиции
Первым великим инквизитором стал Томас Торквемада.
Он родился в 1420 году в небольшом испанском городе Торквемада, в семье, давшей выдающегося духовного деятеля кардинала Хуана Торквемаду. Томас был родным племянником Хуана, чью славу ему суждено было впоследствии затмить. В петиции, поданной толедскими маранами в 1449 году Лопе де Барьентосу, епископу Куэнки, и перечислявшей аристократические испанские фамилии, в жилах которых течет еврейская кровь, упоминается, между прочим, и имя Хуана Торквемады. Если это правда, то первый великий инквизитор, с именем которого связано столько горьких для евреев воспоминаний, был еврейского происхождения.
Еще юношей Томас Торквемада приобрел большую известность благодаря своему суровому образу жизни, непреклонному характеру, строгому благочестию и необыкновенному красноречию. Горячий изобличитель ереси, Томас в резких выражениях клеймил тайных и явных врагов католической веры и своими смелыми выступлениями пленял народные массы. Толпы богомольцев спешили к юному аскету-проповеднику. Своих многочисленных приверженцев Торквемада подкупал не только пламенным красноречием, искренностью убеждений и глубокой верой в осуществление своего идеала, но и удивительным бескорыстием, выражавшимся в том, что он, несмотря на многочисленные, весьма лестные и выгодные предложения занять высокий пост в духовной иерархии, упорно отказывался от всяких титулов и почестей, предпочитая оставаться простым проповедником-доминиканцем небольшого сравнительно монастыря в Вальядолиде. Лишь в 1459 году, то есть 39 лет от роду, Торквемада согласился наконец принять звание приора в монастыре Св. Креста в Сеговии — с этого момента, собственно, и началась его карьера, так как эта обитель была излюбленным местом паломничества кастильской аристократии, не исключая и королевской семьи. Вскоре Томас был назначен духовником инфанты Изабеллы, будущей королевы. Разумеется, суровый аскет из Сеговии стремился заручиться поддержкой светской власти, которая одна только и могла повести святое дело искоренения ереси в тех грандиозных размерах, о которых он мечтал. Горячо защищая притязания Изабеллы на королевский трон, Торквемада в действительности ратовал за собственный свой идеал.