Представления о постепенном наступлении избавления не слишком согласуются с мессианским пылом вокруг того или иного ребе, время от времени охватывавшим хасидские группы, нередко к ужасу других харедим и даже других хасидов. Как уже было показано, ожидание близкого конца времен не являлось непременной частью хасидских воззрений, но концепция цадика — духовного сверхчеловека, через которого изливается божественная благодать и которому Бог даровал власть над всем миром через молитву, уже сама по себе поднимала хасидских ребе высоко над уровнем обычного человека. Душа цадика так чиста, что своими молитвами он может даже отменить решение Высшего суда о прекращении чьей-либо жизни. В каждую эпоху рождается особый святой — «праведник в своем поколении», имеющий потенциал стать Машиахом при наличии соответствующих условий для этого в мире. Таким образом, хасидам — приверженцам того или иного харизматичного ребе — мессианская эпоха могла казаться до невозможного близкой.
Мы уже знаем (см. главу 15), что спустя два века после смерти Нахмана из Брацлава (1810) брацлавские хасиды, ныне базирующиеся в Иерусалиме, возобновили массовое паломничество (в Советском Союзе практически не допускавшееся властями) в Рош ѓа-Шана в украинскую Умань, к могиле учителя. Рассказывают, что незадолго до смерти он поклялся перед двумя свидетелями: «Если кто-нибудь придет на мою могилу, пожертвует монетку в милостыню и прочитает десять избранных псалмов, я его вытащу из глубин Геѓинома [геенны, ада]». Гораздо менее осторожны претензии хабадских хасидов (часто называемых любавичскими по деревне в Смоленской области России, где больше века — до 1940 года — располагался их религиозный центр) на мессианский статус их седьмого (и последнего)
ребе. Умерший в 1994 году Менахем-Мендл Шнеерсон руководил движением сорок четыре года и был одним из самых влиятельных лидеров иудаизма в XX веке — не только благодаря преклонению со стороны хасидов-последователей, в огромном числе приезжавших на его еженедельные собрания, но и в силу того, что он постулировал их ответственность за всех евреев, в том числе самых светских. Умелое использование современных средств массовой информации и готовность любавичских хасидов в экстазе от приближения конца времен селиться в местах с незначительным еврейским населением, при любой возможности насаждая семена исполнения заповедей, — вот что сделало Хабад известнее любой другой хасидской общины. Посланники ребе посвящают свою жизнь пропаганде соблюдения Торы среди евреев Франции, Англии, Аргентины, России и бывшего СССР, Австралии и многих других стран, не говоря уже о главных центрах расселения любавичских хасидов — Израиле и США, а в США — Краун-Хайтс в штате Нью-Йорк, где располагалась резиденция ребе. Цель этих посланников (в их числе немало молодых семейных пар, причем глава семьи, едва-едва посвященный в раввины в двадцать с небольшим лет, иногда обладает весьма поверхностными знаниями по сравнению со средним раввином из числа харедим) — сражаться с секуляризмом в еврейской среде: они «дотягиваются» до самых далеких от Торы евреев в самых глухих уголках мира. Ни один еврей не считается настолько потерянным для иудаизма, чтобы раввин не мог заманить его в передвижной «мицва-танк», где есть все необходимое, чтобы показать еврейскому мужчине, как надевать тфилин или зажигать свечи на Хануку. А о женщинах позаботится в «Бейт Хабад» — «Доме Хабада» — жена раввина: она деликатно расскажет о зажигании свечей перед шабатом и о важности ежемесячного ритуального омовения для того, чтобы «плодиться и размножаться» в состоянии ритуальной чистоты [17].