Господство «Группы семи», прочно утвердившейся в канадской живописи к концу 1920-х гг., постепенно уступало дорогу новой технике и новым темам следующего десятилетия. В живописи Миллера Г. Бриттена и Параскевы Кларк ощущались отзвуки социальных бедствий периода Великой депрессии. Лорен Харрис перешел к абстракционизму, тогда как Джон Лайман и Гудридж Робертс показали, что можно писать канадские пейзажи и натюрморты не в таких однообразных тонах и резких формах, как это делали художники «Группы семи» и многие их подражатели. Лемуан Фитцджеральд и Карл Ф. Шефер обратились к местным и региональным темам, не претендуя при этом на то, что они выражают национальную эстетику.
Но наиболее радикальные новые тенденции были заметны в творчестве квебекских художников. Именно там сюрреалист Поль-Эмиль Бордюа, бывший ранее мастером по церковным интерьерам, собрал вокруг себя группу молодых последователей, включая Жан-Поля Риопеля и Фернана Ледюка, которых стали называть «автоматистами». Эти абстракционисты смело смотрели в лицо будущему и призывали стереть из памяти прошлое. Они соединили достижения художественных школ Парижа и Нью-Йорка необыкновенным и оригинальным образом. В своем манифесте 1948 г., озаглавленном «Глобальный отказ» («Refus global»), эти художники требовали радикальной переделки франкоканадского общества и полной свободы творческого воображения. Однако в мире, где канадцам и жителям других стран пришлось столкнуться с разрушительной силой, выпущенной на волю в августе 1945 г. при расщеплении атома в Хиросиме и Нагасаки, даже Бордюа и его друзья не могли понять до конца значение своего собственного тезиса: «Наши мечты простираются дальше всяких пределов».
Послевоенное процветание
В Канаду мирная жизнь приходила постепенно. Война с Гитлером закончилась 8 мая 1945 г., и гражданские власти получили распоряжение вывесить повсюду разноцветные флажки и государственные флаги Великобритании, а также организовать празднества. В Галифаксе, где это распоряжение не выполнили, военнослужащие и местные женщины устроили себе развлечение, разграбив пивоваренный завод и магазины в центре города и отомстив владельцам за спекуляцию в годы войны. День победы над Японией менее чем через четыре месяца был более спонтанным и не столь шумным: Тихоокеанский театр военных действий никогда не являлся для Канады таким значимым, как европейский, если не считать голода среди канадских военнопленных и беспокойства их родственников[414]. Большинство канадцев были по-прежнему обращены на Восток, в сторону их исторической родины.
В послевоенное время канадцы вступили в период такого процветания, о котором ни их предки, ни, конечно, разлетевшиеся по миру современники-соотечественники даже не мечтали. Большинство жителей страны скоро забыли про дефицит, трудные времена и лишения, считавшиеся раньше обыденными. В Канаде родилось и достигло зрелости поколение людей, которые воспринимали привилегии благополучной жизни как должное, роптали на побочные эффекты реформ, а стиль жизни немногочисленного сословия богачей превратили в стандарт массового потребления, характерный для общества всеобщего благоденствия.
Военные годы — со всеобщей занятостью, устойчивыми доходами и щедрыми обещаниями либералов установить «Новый социальный порядок» — стали предтечей грядущих десятилетий. Для большинства канадцев Вторая мировая война ознаменовала конец Великой депрессии, для остального же мира она была по меньшей мере вдвое ужаснее Первой мировой войны. Из этой войны Канада вышла, потеряв 42 тыс. человек, что составляло три четверти потерь страны в предыдущую войну, но ее военно-морской флот стал третьим в мире по величине, а военновоздушный — четвертым. Большая часть военной экономики страны была направлена на расширение промышленной базы. Военный долг контролировался, а национальные хранилища наполнялись иностранной валютой. Не имевшая затратных колоний или заморских территорий Канада не попала в те финансовые затруднения, которые оказались ловушкой для ее более могучих союзников. Она была мало связана с Африкой, Индией и странами Карибского бассейна. К концу 1946 г. последний канадский солдат из дислоцированного за пределами страны контингента благополучно вернулся домой и демобилизовался.
414
В то же время в первые годы войны канадцы всерьез опасались японского нападения на их территорию.