Рыболовные флотилии из Англии, Франции, Испании или Португалии приплывали на Ньюфаундленд каждую весну и уплывали осенью, увозя домой груз сушеной или засоленной рыбы. Хотя большую часть летних месяцев своей жизни они могли проводить на этом острове, большинство рыбаков никогда не оставались здесь на постоянное проживание или на зимовку. На вахтовом методе промысла настаивали и участвовавшие в финансировании трескового промысла европейские порты; они предпочитали такой способ его ведения, опасаясь, что новые колониальные рыболовные порты могут стать их конкурентами.
Треска в те годы стоила не меньше говядины, и у Европы не было возможностей доставлять ее в глубь континента. Поэтому ньюфаундлендскую треску ела только небольшая часть европейцев, хотя торговля треской всегда намного превосходила торговлю пушниной по масштабам и важности. В районах, прилегающих к проливу Ла-Манш, предпочитали «сырую», т. е. малосольную треску. Однако большая часть ньюфаундленской трески разрезалась, крепко солилась и сушилась на солнце под открытым небом, до тех пор пока не становилась совершенно твердой и сухой. Вяленая треска могла храниться месяцами или годами и именно в таком виде эта рыба из Северной Америки нашла свое место на рынках жаркого южного побережья Европы. Французские и английские рыбаки конкурировали за рынки Португалии, Испании и всего Средиземноморья.
Чтобы сушить треску, рыбаки с весны до осени занимали берега Ньюфаундленда, вытесняя индейцев племени беотуков во внутренние районы острова, где условия для жизни были крайне неблагоприятными. К концу XVI в. Испания и Португалия устранились от рыболовного промысла; конкурировать за уловы и за территорию острова Ньюфаундленд продолжили Англия и Франция, и там стали появляться немногочисленные постоянные населенные пункты. В 1610 г. Джон Гай из Бристоля привез группу колонистов в бухту Консепшн; десятилетие спустя лорд Балтимор безуспешно пытался основать поселение английских католиков в Ферриленде, на полуострове Авалон. Вскоре интерес Балтимора переместился на юг — в Чесапикский залив в Мэриленде[125]. Почти весь XVII в. рыболовецкие флотилии, приплывавшие из Европы, намного превосходили по численности горстку поселенцев на Ньюфаундленде.
К концу XVII в. английская часть этого острова включала в себя восточное побережье острова — от бухты Тринити и бухты Консепшн до Ферриленда и Риньюса к югу от Сент-Джонса. Здесь каждый год зимовало около тысячи человек с немногочисленными женщинами и детьми. Каждое лето к ним присоединялись тысячи рыбаков из Англии. Сент-Джонс — место встречи рыбаков с 1500-х гг. — к этому времени стал наиболее многолюдным поселением, хотя колонисты на Ньюфаундленде были разбросаны по разным отдаленным селениям, где имелась подходящая гавань и необходимое количество рыбы. Французские рыболовы, курсируя туда и обратно из баскских, бретонских или нормандских портов, каждое лето промышляли у северного побережья Ньюфаундленда. Примерно в 1660 г. на южном побережье острова была основана небольшая французская колония, названная Плезанс, где имелись губернатор, гарнизон, фортификационные сооружения и где поселилось несколько сотен человек.
Заселение Новой Франции
С установлением мира и получением постоянной поддержки со стороны Короны в конце 1660-х гг. Новая Франция начала выполнять данное Самюэлем де Шампленом и поддержанное КСУ обещание о прибавлении населения. В 1663 г. треть от 3 тыс. жителей колонии составляли дети моложе пятнадцати лет. Именно им предстояло стать родителями многих будущих колонистов Людовика XIV. Тем не менее через 50 лет 3 тыс. поселенцев представлялись прискорбно малым базисом для создания большой королевской колонии, и монарх начал осуществление энергичного плана по вербовке людей для заселения Новой Франции.
Одним из источников пополнения рядов колонистов стал Кариньян-Сальерский полк, отправленный в 1665 г. для защиты поселенцев от ирокезов. После того как был обеспечен прочный мир, полк был расформирован и король дал ясно понять его офицерам, что хотел бы видеть в них обитателей Новой Франции. Многие из офицеров и около четырехсот рядовых согласились на это. Вскоре после этого Новая Франция обрела постоянные вооруженные силы — отдельные роты морской пехоты (Compagnies Franches de la Marine). Это были пехотные подразделения, предназначенные для службы в колонии и вербовавшиеся Морским министерством, а не французской регулярной армией. Рекрутирование людей для этих рот морской пехоты всегда проводилось во Франции, но их командиры должны были набираться из числа колониальных аристократов, т. е. из бывших офицеров Кариньян-Сальерского полка и их сыновей наряду с сыновьями наиболее успешных колонистов и небольшого числа родовитых иммигрантов.
125
Имеется в виду Джордж Кэлверт, 1-й барон Балтимор, сын которого Сесил Кэлверт стал основателем Мэриленда.