Кампания 1755 г. показала, что полки регулярной армии не способны сразу изменить характер боев на североамериканском театре военных действий, так как, обученные военному делу на европейских полях сражений, они не доказали свою боеспособность в лесных дебрях Северной Америки. Командующий французской армией Жан-Арман Дискау[162] был ранен и захвачен в плен во время ничего не решавшего столкновения к югу от озера Шамплен; британский генерал Эдвард Брэддок был убит, а его армия обращена в беспорядочное бегство небольшим отрядом французских морских пехотинцев и их индейских союзников, когда он попытался марш-броском добраться до форта Дюкен — французской цитадели на реке Огайо (теперь здесь расположен город Питтсбург). Обе стороны отступили, чтобы перестроить свои ряды, отложив формальное объявление войны на 1756 г.
Изгнание акадийцев
Гораздо более серьезные последствия, чем все эти пограничные стычки, имело «le grand dеrangement»[163] — депортация акадийцев, осуществленная летом и осенью 1755 г. Для полковника Чарльза Лоренса, исполняющего обязанности губернатора Новой Шотландии, это была просто военная операция. Его страна воевала, хотя и без объявления войны, и французские войска вдоль границ и побережья Атлантики угрожали его колонии. Когда представители акадийцев попытались увильнуть от принесения присяги в безоговорочной верности Британии[164], Лоренс посчитал, что удаление из колонии потенциально нелояльного элемента будет всего лишь благоразумной предосторожностью.
Депортация была произведена с удивительной быстротой. Как только Совет Новой Шотландии в июле 1755 г. единогласно принял решение о депортации, Лоренс полностью использовал британские войска, расквартированные в его колонии. Была срочно зафрахтована и загружена провиантом флотилия торговых кораблей. Затем Лоренс приказал полкам окружать акадийцев и препровождать их на суда с тем багажом, который они смогут унести, а все покинутые селения надлежало сразу предавать огню. В течение нескольких месяцев Акадии не стало. В районе залива Фанди войска окружали одну деревню за другой: Гран-Пре, Минас, Бобассен. До конца 1755 г. по меньшей мере 7 тыс. акадийцев были схвачены и отправлены в изгнание. Кроме того, еще несколько тысяч было депортировано в течение последующих нескольких лет. По-видимому, еще около 2 тыс. человек убежали и оказали сопротивление, найдя укрытие в лесах.
Это решение о депортации акадийцев было обусловлено теми изменениями, которые произошли в Новой Шотландии. В 1713 г. Британия их не тронула не только по причине слабости, но и в силу толерантности. В мирные 1720—1730-е гг. британское руководство колонии, обладавшее ограниченными ресурсами и почти не имевшее нефранцузских подданных, должно было выработать очень деликатный modus vivendi[165], чтобы сохранять свое собственное положение, даже если это и укрепляло стремление акадийцев к нейтралитету. Однако к 1750-м гг. в Новой Шотландии был заложен Галифакс, куда прибыли британские войска и поселенцы. Губернаторам и руководству больше не было нужды искать взаимопонимания с подданными французского происхождения, которые занимали лучшие земли в колонии. Что касается акадийцев, то они более чем когда-либо стремились сохранить нейтралитет. Они видели, что англичане, живущие рядом с ними, набирают силу, но ничего не могли с этим поделать; они стали осторожны в вопросах оказания поддержки французским войскам на границах. Но они вросли в землю Акадии; в течение нескольких поколений эти 10–12 тыс. сильных поселенцев жили на земле, которую их предки отвоевали у залива Фанди. Несмотря на растущую мощь Британии, угроза депортации представлялась акадийцам нереальной, невообразимой. Даже под дулами ружей британских солдат они продолжали торговаться по поводу условий своего нейтралитета вплоть до того самого дня, когда им был зачитан приказ о депортации.
Для акадийцев, чувствовавших себя беспомощными и беззащитными ив то же время непоколебимыми в правах на свою землю и свой образ жизни, депортация означала полную ликвидацию их общества, созданного на территории, где они трудились более столетия. Лоренс приказал, чтобы они были распределены «по нескольким колониям на континенте» — ни одна американская колония не приняла бы их всех, — и поэтому их высаживали с кораблей в разных портах вдоль всего Атлантического побережья, от Новой Англии до Джорджии. Офицеры Чарльза Лоренса не предпринимали прямых попыток делить семьи, согнанные на корабли. Но поскольку семьи в Акадии были очень большими и представляли собой сети родственных связей, все изгнанники потеряли большую часть тех людей, которых они считали членами своей семьи. И хотя пленников не намеревались морить голодом или специально инфицировать, в связи со стрессом и перемещением почти треть депортированных умерли от заразных болезней. В продолжение истории с депортацией в 1756–1762 гг. некоторые акадийцы были даже вывезены в Европу. По пути туда в 1758 г. 700 человек погибли во время кораблекрушения. Те, кому удалось спастись, нашли убежище во Франции.
162
Дискау был французским генералом саксонского происхождения, его настоящее имя Йохан Эрдманн фон Дискау.
164
Акадийцы соглашались принести присягу, но настаивали на том, чтобы в ней была сделана оговорка, что они освобождаются от обязанности воевать на стороне англичан против французов (как это было на протяжении предшествующих десятилетий).