Дети обязаны быть послушными по отношению к родителям. Они находятся под их властью до совершеннолетия, однако эта власть не является patria potestas римского права, несмотря на то что § 116 дает отцу право продать свою дочь за долги. Отец и мать-это естественные опекуны своих детей. Абзац 5 § 72, §§ 79 и 97 обязывают родителей, и в первую очередь отца, материально обеспечить и воспитать своих детей. Пока жив один из родителей, другого опекуна не назначают; опекун назначается для круглых сирот и для тех детей, которых оставшийся в живых родитель не в состоянии воспитать. Стремясь обеспечить господство мужа над женой, Судебник, согласно этим же принципам, устанавливает tutela – попечительство мужа, покровительство его по отношению к жене.
Наличие детей в семье является решающим моментом для определения имущественных отношений супругов. Так как дети являются наследниками как отца, так и матери, то имущество супругов имеет общесемейный характер. Если нет детей, ни один из супругов не имеет права на имущество другого, и оно переходит к ближайшим родственникам собственника. Если нет детей, муж не наследует жене и жена мужу, т.е. имеет место раздельность имущества.
Когда при наличии детей и общности имущества в семье, тот или другой супруг является одним из наследников, переживший должен обеспечить расходы «на помин души» умершего. В случае если супруги почему-либо не наследуют друг другу, переживший супруг может, если захочет, взять на себя расходы «за душу» умершего, но не обязан делать этого. Из § 114 видно, что этот институт, известный византийскому праву («pro animo»), имел применение и в армянском праве. В Византии впервые император Леон Мудрый (IX в.) установил, что 1/3 имущества умершего на войне без наследника переходит церкви «за душу» умершего, затем Константин Порфирородный установил, что одна треть имущества всякого умершего без завещания переходит к церкви «за его душу». Этот институт в Армении был известен издавна; канон 18 Собора 768 г. устанавливает обязательную норму – каждый умерший должен оставить церкви «за душу». По Гошу (1, 101), Уз часть наследства в обязательном порядке должна перейти к церкви, независимо от наличия завещания.
У Смбата этот вопрос разрешается иначе. Посвященные этому институту §§ 37 и 113 Судебника на первый взгляд кажутся противоречащими друг другу: тогда как по § 37 каждый должен выделить часть имущества в первую очередь в пользу церкви, § 113, наоборот, оставляет это на усмотрение завещателя; § 37 признает право церкви обогащаться за счет верующих, § 113 ограничивает это право. Кроме того, как по § 37, так и особенно по § 113, в пользу церкви можно оставить имущество только по завещанию, без завещания церковь ничего не получает. Указанное выше противоречие §§ 37 и 113-только кажущееся. По Судебнику Смбата, отнюдь не обязательно, чтобы часть имущества умершего переходила к церкви, если нет завещания, нет также и указания, что к церкви переходит именно Уз имущества, как у Гоша и по византийскому праву. У Смбата назначение в пользу церкви -свободный акт завещателя, причем § 113 не связывает его никакими определенными предписаниями, а § 37 имеет лишь религиозно-этическое значение. Судебник поэтому и не говорит ничего о случаях, когда завещатель ничего не оставляет в пользу церкви.
Итак, законодательство уделяло большое внимание регулированию брачно-семейных, особенно имущественный отношений.
В качестве необходимого условия для брака Судебник Смбата считал наличие «туайра» и «пруйга» (пройг).
Хотя Смбат и внес эти институты в свой Судебник, однако они противоречили армянскому обычному праву, по которому жених вносил «вардзанк», то есть предбрачный дар, а невеста входила в дом мужа с «ожитом», т.е. с приданым. Таким образом, институты пруйга и туайра по существу отличались от армянских институтов «ожита» и «вардзанка». Институты «пруйг» и «туайр» применялись в Киликии и Византии, где товарно-денежные отношения получили довольно широкое развитие и где брак для имущих слоев общества был в первую очередь имущественной сделкой.