В совокупности мер, которые надлежало принять, первым предметом забот должен был сделаться Данциг, вследствие своего местоположения на Висле призванный стать сколь обширным, столь и надежным сборным пунктом всех материальных ресурсов французской армии. Наполеон уже увеличил гарнизон Данцига и теперь отдал приказ довести его численность до 15 тысяч человек. Он усилил французские артиллерийские и инженерные части, присоединил французский полк легкой кавалерии и приказал прислать новое подкрепление польской пехотой, столь же надежной, как французская. Эту пехоту, привлеченную из Торна, Штеттина, Кюстрина и Глогау, заменили в крепостях полками Даву, чтобы движения войск между близкорасположенными пунктами не так бросались в глаза. Наполеон потребовал по полку у Жерома и у короля Баварии, дабы в германских войсках Данцига были представлены все члены Рейнского союза. От короля Саксонии [Фридриха-Августа I] он потребовал возобновления фортификационных работ в Торне на Висле и в Модлине у слияния Вислы и Буга. Поскольку у короля Саксонии недоставало финансовых средств, Наполеон задумал различные способы их ему предоставить. Прежде всего, он взял на содержание Франции два новых польских полка, которые у него затребовал, а затем приказал открыть заем в Париже через дом Лаффита. Кроме того, Наполеон отправил в Дрезден пушки и пятьдесят тысяч ружей, под предлогом расчетов между Саксонией и Францией, осуществлявшихся, по его словам, посредством отправки снаряжения. Он отозвал генерала Аксо с осадных работ в Каталонии и направил его в Саксонию, чтобы тот наметил план новых фортификаций в Данциге и в Торне, сооружавшихся за счет Франции. Поскольку Данциг располагал богатыми запасами дерева и железа, Наполеон приказал подготовить там множество понтонных экипажей. По каналам, соединявшим Вестфалию с Ганновером, Ганновер с Бранденбургом и Бранденбург с Померанией, он направил огромный караван лодок, груженый ядрами, бомбами, порохом и готовыми боеприпасами. Французское подразделение, разместившееся на лодках, должно было охранять их, а в некоторых случаях и перетаскивать через трудные проходы. Генерал Рапп получил приказ закупить, под предлогом снабжения гарнизона Данцига, значительное количество зерна и овса и произвести тайную опись всех запасов зерновых в крепости, дабы завладеть ими в нужную минуту.
Помимо опорных пунктов, которыми Наполеон располагал на Севере, он задумал создать столь же обширный и надежный опорный пункт между Одером и Рейном, способный остановить неприятеля, если тот появится со стороны моря. Магдебург находился слишком далеко от моря и не мог сдерживать Ганновер, Данию и Померанию. Гамбург же, напротив, обладал всеми преимуществами местоположения, недостающими Магдебургу. Наполеон учитывал и то, что Гамбург был главным городом трех новых ганзейских департаментов, и в нем постоянно пребывали 10—12 тысяч французских таможенников, сборщиков контрибуций, жандармов, моряков, выписывающихся из госпиталей солдат и батальонов депо, которые вместе могли составить мощный гарнизон. Гамбург вдобавок мог предоставить убежище береговой флотилии, ибо принимал в своем порту мощные корветы и даже фрегаты. Поэтому Наполеон приказал произвести оборонительные работы, чтобы охватить цепью связанных укреплений этот крупный ганзейский город, которому надлежало стать плацдармом Франции среди Германии на пути в Россию.
К многочисленным опорным пунктам на своем пути Наполеон решил добавить и необычайные транспортные средства, учредив так называемые обозные батальоны, которые управляли пронумерованными фургонами под началом офицеров и младших офицеров. Такие батальоны имелись во Франции, Италии и Испании. В составе испанских батальонов, потерявших повозки и лошадей, оставались почти одни только солдаты, и в таком состоянии они не могли более оказать на полуострове никаких услуг. Наполеон направил их на Рейн, приказав произвести их пополнение и изготовить, не сказав для чего, множество фургонов в Пьяченце, Доле, Безансоне, Гамбурге и Данциге. Оставалось раздобыть тягловых лошадей, которых можно было закупить в последнюю минуту во Франции, Швейцарии или Италии. Помимо устройства огромных продовольственных складов на Висле и Немане, Наполеон намеревался везти за собой месячный запас провианта для армии в четыреста тысяч солдат.
Следовало позаботиться и о личном составе будущей Русской армии. Впервые за долгое время Наполеон не производил набора в армию в 1810 году. Никто из призывников 1811 года не был призван прежде достижения призывного возраста. Наполеон решил тотчас провести этот призыв, оставив на следующий год призывников 1812 года, на случай, если от приготовлений придется перейти к войне. Он приказал Кларку (герцогу Фельтр-скому) разослать уже обученных новобранцев пятых батальонов (батальонов запаса) в четвертые батальоны, освободив место в пятых для новобранцев предстоящего призыва. Он решил увеличить численность полков корпуса Даву, которому назначалось стать костяком Великой армии, до шестнадцати, немедленно сформировав в них четвертые батальоны, и присоединить к ним голландские полки, в недавнее время пополнившие ряды французской армии, а также тиральеров По и корсиканских тиралье-ров. Эта прекрасная пехота — четыре полка кирасиров, шесть полков легкой кавалерии и 120 орудий — должна была составить корпус в 80 тысяч человек, не имевший себе равных в Европе, если не считать некоторых войск Испанской армии. Наполеон приказал немедленно набрать еще более двадцати полков кирасиров, егерей и гусар из расположений в Пикардии, Фландрии и Лотарингии, включавших еще 20 тысяч превосходных всадников, достойных товарищей пехоты Даву. На берегах Рейна и побережьях Ла-Манша и Голландии располагались пехотные полки знаменитых дивизий Буде, Молитора, Кар-ра-Сен-Сира, Леграна и Сент-Илера, сражавшиеся в Эс-слинге и Асперне. Переведя обученных новобранцев из батальонов запаса в действующие батальоны, можно было пополнить эти полки еще тремя прекрасными батальонами, а позднее и четырьмя, если война начнется только в 1812 году. Им назначалось сформировать второй корпус, столь же мощный, как и первый, эшелонированный за Рейном и призванный занять место корпуса Даву на Эльбе, когда тот передвинется к Одеру.