Обувь мы выбрали ту, которую я всегда носил сам. Качественную и не особо дорогую.
В салоне меня постригли, выбрили один висок кельтским орнаментом, и прокололи бровь, вставив туда маленький чёрный шарик.
В итоге, сидя в газели и ловя на себе осуждающие взгляды бабушек, а восхищенные - девушек, (а так же двух парней, но я не думаю об этом, не думаю) я чувствовал себя человеком с большой буквы.
Дома я не ужинал. Просто переоделся в самое презентабельное из новых вещей, посрывал с одежды все ценники и прочую лабуду, и, одев стильные ботинки на толстой подошве, вышел на улицу уже совершенно другим человеком.
А после столкнулся с такой проблемой, как адрес квартиры предков.
– Алло, Сань, а куда ехать-то? - недоумевал я, позвонив другу.
– Пфф, оглядись хорошенько. Нет джипов чёрных во дворе с водителем снаружи? - я выискал один такой - как будто их было много - и подтвердил факт Фролову. – Иди уверенно к нему. Мой адрес …, так что не тупи - садись в салон и говори, что нужно заехать за мной. Вот и всё, остальное при встрече. Чапай, - парень, закончив говорить, бросил трубку, а я, сунув телефон в карман куртки, направился к чёрному “Гелику”.
Водитель бросил начатую сигарету на асфальт и поспешил открыть мне дверь. Я недовольно глянул на него и почти рявкнул:
– Руки! Я тебе что, баба что ли?!
Водила был ошарашен и озадачен, а ещё, кажется, испуган, поэтому я улыбнулся иезуитски:
– Это был первый и последний раз, иначе это наша последняя встреча, понял?
Шумахер закивал головой, как болванчик, а я ржал про себя, думая, что ещё никогда не наводил на людей столько ужаса какой-то парой слов. Мне было слегка стыдно, но имидж плохого парня нужно было поддерживать.
До дома Фролова мы доехали с ветерком. Я даже начал нервно покусывать щеку изнутри, глядя на то, как машины вокруг превращаются на светофорах в размытые цветные пятна. Да, раньше я предпочитал общественный частному транспорту. И уж автобусы явно не разгонялись до ста двадцати по прямой.
Саша выглядел… круто. Чёрный костюм-тройка сидел на парне, как влитой, а перекинутый через плечо пиджак и выражение лица делало одногруппника этаким скучающим Аполлоном, снизошедшим до смертных людей.
Я галантно открыл ему дверь и мягко улыбнулся, глядя в пронзительно синие глаза.
Но Фролов не прошёл мимо спокойно. Эта сука полезла целоваться! Я немыслимым образом остановил его в миллиметре от своих губ, так, чтобы водитель думал, что мы целуемся, но не видел точно. Мои глаза метали молнии.
– Натурал я, Яр, - прошептал он одними губами так, что даже я едва услышал.
– Оно и видно, - тем же тоном ответил я, отстраняя парня от себя с фальшиво довольной улыбкой.
В салоне Алекс передал мне кожаные перчатки без пальцев. Я смотрел на это чудо моды скептически.
– Зачем? - сорвался с губ закономерный вопрос.
– За надом, - пропел Саша. – Тебе помочь?
– На кожу поскупились, нормальных не было что ли? - буркнул я, застегивая маленький замочек на запястье.
– Ты как старик восьмидесятилетний, - всё с той же милой улыбочкой просветил меня парень и добавил злорадно: – Рикки!
Сука!
…Чета Донских жила за городом, в трехэтажном коттедже. По периметру был разбит приличный по размерам сад с множеством дорожек и теплиц.
В самом доме обстановка была современной, выполненной в минималистическом, с элементами хай-тека, стиле. На первом этаже находилась гостиная и кухня-столовая.
Здесь нас и встретили родители Ярослава. Длинноволосая женщина с добрым лицом и мужчина лет пятидесяти с высокомерным взглядом стояли на лестнице под руку.
Я ждал чего угодно. Каких угодно слов. От “Сынок, мы так тебе рады” до “Ах ты неблагодарная скотина”, но предки в очередной раз меня удивили.
– Какой милый мальчик! - восхищенно ахнула Лариса Михайловна.
– Пойдемте уже есть, я голодный, - буркнул Николай Александрович со скрытым интересом поглядывая на Фролова.
– Мама, папа, это Александр, мой одногруппник и лучший друг! - представил парня я, улыбаясь как можно более искренне. Все же было непривычно называть чужих людей своими родителями.
– Друг? - вопросительно вздернул бровь Донской-старший.
– Папа, я пересмотрел некоторые свои взгляды на жизнь и решил, что мне нравятся девушки! - выпалил на одном дыхании, максимально выпучив глаза, когда Алекс со всей силы ёбнул мне каблуком туфель по ноге.
– Ярик у меня такой шутник! - заскрипел, смеясь, Саша. – Такой шутник! - в голосе явно слышалось “такой долбоеб”. – Лариса Михайловна, Николай Александрович, можно мы отлучимся ненадолго? Яр забыл в туалет дома сходить, всю дорогу терпел!
Так я накосячил, что ли? Блондин, дождавшись кивка удивленных родителей, потащил меня в неизвестном направлении.
Толкнув первую же дверь на втором этаже, друг пихнул меня к стене и гневно втянул воздух ноздрями. Подсобное помещение - для уборочных средств - было завалено швабрами и разными банками-склянками с разноцветными стикерами. В углу я заметил небольшую железную стремянку.
– Девушки тебе нравятся, да?! - глухо заорал Фролов. – У тебя на баб с четырнадцати лет не стоит, придурок! Иначе родители твою ориентацию не признали бы!
Я тупо хлопал глазами, ничего не понимая.
– Почему ты мне не рассказал? - наконец смог выдавить я.
– Я не думал, что ты будешь нести такую ересь. Думал, что ты умнее, - почти простонал он в ответ. – Сейчас мы вернёмся и спустим всё на тормозах. Спишем на твоё больное чувство юмора. Ясно?
Я закивал понятливо. Нет, ну, тут он сам виноват - о таких вещах нужно рассказывать в первую очередь. Саша ещё раз вздохнул, покачав головой, типо: “Ты такой придурок”, и вышел из закутка первым.
Тряхнув головой, зажмурился напоследок, прогоняя посторонние мысли, и направился вслед за ним.
Родители уже сидели за столом и тихо о чём-то разговаривали друг с другом. Мы с Алексом чуть ли не под ручку зашли в комнату и синхронно извинились за своё отсутствие - правила поведения никто не отменял, в конце концов. Мама Яра мягко улыбнулась, приглашая нас за стол.
– Яруся, дорогой, расскажи нам, где ты всё это время пропадал? - спросила она.
– Да, и объясни, почему ты не пользовался своей картой, - вклинился в разговор отец.
Я завис. Не пользовался? А откуда тогда деньги?
– Можно я расскажу, Яр? - тихо спросил Саша, накрыв мою ладонь, лежащую на столе, своей. Под столом он сдавил кончики моих пальцев пяткой, предлагая молча послушать его вариант и добавить что-нибудь своё при возможности, чтобы это не выглядело излишне театрально.
Я заторможено кивнул, на секунду заглянув в глаза Николаю Александровичу.
– Мы с Ярославом познакомились год назад, когда я переехал сюда. Мы учимся в одной группе в университете. Так вот, сначала он был совершенно невыносимым, но потом я разглядел в нём… что-то большее… последние полгода мы жили вместе, Яр много работал, хотел стать независимым от вас, простите, если он заставил вас беспокоиться.
– И кем же ты работал? Без образования-то, - хмыкнул Донской, насмешливо ухмыляясь.
Саша уже открыл рот, чтобы ответить и на этот вопрос, но я оказался быстрее. Этот мужик меня злит.
– Наркотики распространял.
========== Глава 5: “Беда не приходит одна. Она берёт с собой корешей.” ==========
Над столом повисла тишина, прервавшаяся благодаря мне - ну не мог я просто не подавиться под пристальными взглядами трёх пар глаз.
– Да ладно вам, я же пошутил! - откашливаясь, оправдывался я.
Судя по странно дрожащим губам, Лариса Михайловна собиралась плакать. Николай Александрович хмурился недовольно.
– Я работал на полставки, помогал Алексею Ланнову, слышали о таком? На дому акты составлял, документацию проверял.
– И что же заставило тебя появиться? - скепсисом в голосе папули можно было заставлять преступников сознаваться в содеянном.
– Если ты не знаешь, он умер несколько дней назад, - тихо ответил я, опустив голову и стараясь изобразить гримасу боли на лице.