— Да, пап… — пискнул я, сдержав порыв произнести «сэр».
— Как ты уже догадываешься, разговор у нас пойдёт о твоих жалких попытках сводничества.
Я глянул на него исподлобья, обиженный таким определением моего желания помочь.
— Не смотри на меня так, вряд ли я испугаюсь, — ухмыльнулся отец. — Мы с твоей мамой… нынешней мамой… кхм, да…
Он замолчал, обдумывая правильность формулировки, но потом продолжил, видимо, решив не заморачиваться.
— Так вот, мы не испытываем друг к другу тех чувств, которые должны быть у людей, стремящихся к браку. Нам просто удобно жить так, как сейчас — я избавлен от забот о пище и чистых носках, в ответ защищая от нежелательных гостей этот дом, его хозяйку и тебя. А также, в благодарность за крышу над головой, терплю Блэка, шастающего сюда постоянно, и варю зелья от простуды и синяков, которые ты умудряешься использовать галлонами. Вот и всё, что можно сказать по поводу наших с Тиной отношений. С некоторой натяжкой их можно даже назвать дружескими, но не более.
Глядя на папу Стива, любой бы поверил его словам, но я услышал именно то, что хотел — говоря о дружбе, он явно меня обманывал. Я прекрасно помнил все рассказы мамы Вали о том, что профессор Снейп был отличным шпионом, и даже Волдеморт верил в то, что тот говорил. Так что мне не стоит уподобляться Лорду Судеб, поверив в отсутствие чувств между моими приёмными родителями.
— Что же касается моего к тебе отношения, то я пообещал слишком многим людям защищать тебя. Так что можешь не опасаться не обнаружить меня рядом. К тому же, если помнишь, мы договаривались, что я научу тебя тому, что знаю сам. Если ты, конечно, захочешь меня слушать, — уточнил отец, демонстративно складывая на груди руки.
Глядя на него в данный момент, всё же приходилось признать, что без мантии он явно проигрывает киношному Снейпу в эффектности. Сравнивать папу Стива с летучей мышью можно было, только обладая очень хорошим воображением.
— Я захочу, — пообещал я, — только ты не уходи…
Просьба далась мне с трудом, но я всё же выдавил из себя эти слова. Знать, что родные имеют представление о моих опасениях, и сознаваться в них самому — это очень разные вещи. Признание будто вытащило из меня стержень и я почувствовал себя медузой, растёкшийся и уставшей.
Вцепившись в отца, я разрыдался от облегчения и обиды. Я признался в своих страхах, получил его поддержку и обещание, что он всегда будет рядом. Но обиделся на то, что они с мамой не приняли мои усилия всерьёз.
Что ж, значит, мне стоило придумать более сложный план…
* * *
Мысль сбежать из дома была одобрена Славкой — только с ним я поделился секретом. Привлекать Фоку я не стал, твёрдо уверенный в том, что он непременно сдаст меня родителям, так как побег был делом серьёзным и, несомненно, наказуемым.
Кару, которая падёт на меня потом, когда меня отыщут, я готов был принять. Ну, лишат сладкого, поставят в угол — я перетерплю всё.
Плюсы плана существенно превышали минусы. Я надеялся, что за то время, пока меня будут искать, родители всё же поймут, что им лучше быть вместе. Во всех книгах и фильмах герой, помогавший в беде и утешавший в горе героиню, всегда становился её мужем, и жили они потом долго и счастливо. Так и папа Стив, начав утешать плачущую маму Валю, несомненно поймёт, какая она хорошая, и женится на ней после того, как я найдусь. И заживём мы счастливой семьёй…
* * *
Славка посоветовал бежать на юг, приведя в пример старину глубокую и даже вспомнив выражение, что «с Дона выдачи нет». Вспомнив географию и определив по карте, где находится этот самый Дон, мы разработали для меня маршрут…
Друг порывался бежать вместе со мной, но я отговорил — у его родителей всё было хорошо со взаимными чувствами, так что нечего устраивать им такую встряску. Общаться мы собирались с помощью парных листов, вроде тех, что оставляла когда-то маме Вале тётя Оля. Славка сумел раздобыть такие же. Дождавшись окончания учебного года и собрав в рюкзак припасы, состоявшие из засохших булочек и пирожков, до этого момента спрятанных в тайнике, и небольшой палки копчёной колбасы, купленной на сэкономленные деньги, выдававшиеся мне на конфеты, я рванул в бега…
* * *
Это был единственный раз, когда папа Стив надрал мне задницу. Причём совершенно не в переносном смысле.
Пятая точка перестала болеть намного раньше, чем чувство собственного достоинства, саднящее ещё много недель спустя. Обидно было ужасно, хотя я понимал, что получил за дело. С Фокой я не разговаривал — домовой выдал меня с потрохами. Он знал о нашем со Славкой плане с самого начала, и вмешался, когда я с рюкзаком наперевес запрыгивал в автобус, идущий в город. Там я планировал добраться до железной дороги и каким-то образом сесть в поезд. Не удалось, отец встречал меня на автовокзале…