621 См., например, Xuastv. IB, где «пять богов», сыновья Ормазда, отождествляются с
«нашей душой» (iiziitiimiiz: Asmussen, 1965,167. 8). Уже Радлов заметил, что нельзя между
этим сочетанием и предшествующим biS tagri помещать союз «и», поскольку «beide
Worterstehen in einem appositionellen Verhaltnisse» (Radloff, 1911, 870; поэтому Bang, 1923, 145: «die Funfgotter, (d. h.) unsre Seelen» (мн. ч.); ср., однако, правильное ед. ч. «our soul»
в переводе Асмуссена: ibid., 193 и Schaeder, 1926, 255: «unsre Seele»); между тем эта ошиб
ка, которая искажает подлинный смысл текста, присутствует в переводе Дмитриевой
(1963, 228. 8): «…пять богов — и наши души…». По поводу тюркского слова iiziit, обыч
но условно переводимого как «душа» (лучше, может быть, «самость», «дух» или т. п. —
консультация Л. Ю. Тугушевой), которое воспроизводит ср.-перс, и парф. gy’n [gyan],
см.: Schaeder, ibid., 255 сл. О том, что gy’n [gyan]B ср.-перс. и парф. манихейских текстах
было обычным обозначением «индивидуальной души», с многочисленными примера
ми см.: Sundermann, 1997,11 сл. По всей вероятности, сам Мани на своем родном языке
использовал для этого понятия слово nafsa (Schaeder, ibid., 257; Sundermann, ibid., 12).
См. также: Epiph., Pan. 66. 9. 6: «Ибо и сам (Мани) говорит, а вслед за ним и манихеи, что душа является частицей Бога (μέρος θεοΰ) и что она, будучи от него отторгнутой и
(взятой) в плен архонтами противоположного начала и корня, была брошена в тела,
потому что она является пищей архонтов, которые ее схватили и <ели ее как> источник
силы для себя и разделили ее по телам.
622 Ср. Epiph., Pan. 66. 25. 6: «Архонты Тьмы, воюяя с ним, сожрали (часть) из его
вооружения, т. е. души» (…εφαγον έκ τής πανοπλίας αύτοΰ, δ έστιν ή ψυχή = Acta Arch.
VII. 4 (Beeson, 10. 24): …comederunt de armatura eius, quod est anima); VII Cap. 3 (Lieu, 178. 67—70): «Пять богов, названных им пять светлых мыслей, которые… были пожра
ны (καταβρωθέντας) злом». Theod., Lib. schol. 11 (Scher, 314. 10): «Первый Человек дал
себя и своих пятерых сыновей на пожрание пятерым сыновьям Тьмы…». См. также рас
сказ ан-Надима: «Они долго сражались, и царь Тьмы победил Первого Человека, загло
тил его из Света и обнял его своими родами и своими элементами» (Fliigel, 1862, 87—88).
623 Так, в PsBema 223 (Allberry, 9. 31 сл.) это действие Отца Величия сравнивается с
действием пастуха, который при виде льва, собирающегося напасть на стадо овец, жер
твует одной овцой как приманкой (б^рбс) с тем, чтобы поймать льва, а затем и выле
чить раненную львом овцу. Этот же образ: «пастух, лев, козленок» (pastor, leo, haedus) использовал и автор Act. Arch. XXVIII. 2—3 (Beeson, 40. 33 сл.), безусловно, почерпнув
его из какого-то манихейского сочинения, как это позднее сделал и Августин (С. Faust.
XX. 17; Zycha, 557. 15 сл.: pastor, bestia, pecus). Ср. также: Theod., Haer.fab. 26 (377C-D):
«Взяв какую-то частицу Света, как некую приманку и крючок (οΐόν τι δέλεαρ καί
άγκιστρον), послал (Отец Величия) ее в Материю; та, получив (эту приманку) и распро
стершись на ней, заглотила посланное и оказалась связанной и пойманной как бы не
коей сетью». Иоанн Грамматик приводит слова манихея о том, что Бог «взяв какую-то
часть от своей силы, послал ее в материю, желая приманить ее» (Disp. 2; Richard, 117 /
10—11/: λαβών μοίραν τι να τής εαυτού δυνάμεως τη ύλη προσέπεμψε, δελεάσαι αύτήν
βουλόμενος).
Иной, хотя и похожий, образ находим у Феодора: «Первый Человек и пять его сынов
отдали себя пяти сынам Тьмы на пожрание, как тот, у кого есть враг, дает ему смертель
ный яд, примешанный к лакомству» (Lib. schol. 11; Scher, 314, 7-9); Симплиций срав
нивает это с действием военачальника (στρατηγός), который перед наступлением врага
жертвует частью своего войска (στρατός), чтобы спасти остальных (In Epict. Ench. XXXV; Hadot, 323. 42-44).
Здесь можно вспомнить образ, который является ключевым в трактате Auth. Log. (Наг
Хаммади VI. 3; 29. 4 сл.); правда, здесь в образе рыбака, который пытается приманкой-
страстями заманить рыбы-души в свои сети, выступает дьявол (перевод текста см.: Хос
роев, 1991, 215-219).
624 См., например, описание этого состояния Первого Человека и его души, поражен
ных Материей, в Xuastv. IB: в сражении с темными силами «они были ранены и повер
жены», а после того, как они «смешались, стали они неразумными и безвольными…
Они совсем забыли вечную страну Богов, в которой они сами были рождены и созданы;
они отделились от Богов Света» (Bang, 1923, 144-145; ср.: Asmussen, 1965, 193, кото
рый, однако, в переводе употребляет ед. ч., подразумевая только Первого Человека).
Комментарий к этому пассажу см.: Schaeder, 1926, 250, прим. 6, а также Radloff, 1911,
871. Перевод этого пассажа Дмитриевой (1963, 228. 10 сл.) неверен: у нее речь идет о
том, что демоны, объединившись в злом умысле, стали безумными и бессердечными; и
забыли они вечную обитель богов (демоны! — sic!) и т. д. См. также китайский Tract.: