Вода потекла по губам, по шее, футболке и штанам. Мечта в пустыне. Теперь сам иди туда.
- Помоги подняться. - Я потянул ей руки. Одному этот номер не выполнить в здравом уме.
Хрустнули локти и колени, Случай храни от артроза!
А теперь мелкими шажками идём в ванную.
- Помочь? - Она протянула руку.
- Спасибо, я сам. Это дело чести, знаешь ли.
- Гордый какой. - Хотел бы с ней согласиться, но мне трудно это сделать. Одно слово и я рухну на пол.
Я представил это. Как поскальзываюсь на старом ламинате по типу шахматных «ромбов» синего и белого цвета. Как выставляю руки под неправильным углом и ломаю пальцы. Как падаю дальше и ударяюсь зубами о пол и превращаю их в крошку. Как теряю сознание от болевого шока и мочусь в штаны. Как эта девушка, - опять забыл спросить имя, - смотрит на меня с удивлением. Может она меня выбросит в окно на корм тварям леса, или сожжёт, или пойдёт искать Мо.
- Погоди. - Я опёрся о косяк входа в ванную комнату. - Если я сейчас умру, то что ты будешь делать?
- Хм. Дай подумать, вопрос странный.
Я пошёл дальше к ванной. Нет, даже ванной комнате, трудно стоять прямо и не задевать сушилку для тряпья плечами. Нормальный кран был только в душевой на уровне пояса. Опять представил, как поскальзываюсь на скользком полу душевой кабинки. Ужас, какие только могут лезть мысли в голову мне уставшему. Просто поражаюсь своему предвиденью. Поэтому ложусь на пол и ползком передвигаюсь в сторону крана, собирая капли влажного конденсата, вынюхивая запах кошачьей мочи под полом, вылавливая редких насекомых на мой костюм.
Она заботливо включила кран, как я смог подползти. Первый глоток, второй третий. Пью, пока не начинаю задыхаться. После отдыхаю, опять пью. И ещё. Блюю.
- Мда-а. А ты точно уверен, что тебе поможет? - Я услышал это как: «А ты точно доктор?».
Я поднимаю руку с выставленным большим пальцем. И опять пью, уже с натугой, ощущая себя цистерной.
- А вот теперь... буэ-э-э-э... Фу. А вот теперь главный вопрос. - Я уже поднимаю лишь онемевший указательный палец вверх. - Как тебя зовут?
- Так я не представилась? Странно. Меня зовут О.
- Кратко, просто и без заморочек. Удобно.
- Часто путаюсь в больших группах, когда люди кричат с удивлением или что-то подобное. - Она поёжилась, скрестив руки на груди. - И притом сказали его какие-то прохожие. О! Какая ты маленькая. Тогда я и не понимала ничего, так что посчитало это за имя. А потом закружилось, завертелось, и я стала О.
- Не так уж и плохо. Мне имя дали по освобождению из подземелий «Доброго дела». Хоть я и помнил старое, но это мне понравилось больше. Да и удобней было в произношении.
- Ого. Ты один из Последних? - Она повернула голову на бок.
Так называли тех, кто не смог выйти сам из подземелий дорого дела, или просидел там так долго, что забыл о себе. Я не потерял память. Но проредил её.
- Получается так. - Я понемногу припадал к крану, как понимал, что становится легче.
- И притом не сменил имя? - Белая кожа напоминала мне о работе в каком-нибудь старом предприятии по выращиванию грибов, где даже светодиодных лент не завезли.
Я улыбнулся, пока не начало колоть в щеках, пока не обнажил все зубы. Пока не оскалился:
- Трофеи не подлежат изменениям. - Я вспомнил стерильный запах амбулатории на сорока метрах под землёй... и отшатнулся.
Я всё-таки поскользнулся и упал на кафель. Благо в этот раз вода осталась во мне, но я всё равно упал в капли своей слизи и блевотины. Гадко.
- Воспоминания об этом сносят с ног? - Она улыбнулась. Нога к ноге и руки на груди в замке, она будто оборонялась.
- Хуже, чем ты думаешь. - Я утёр губы и почти без боли поднялся на ноги. - Кушать будешь?
- А у тебя есть еда?! - Она потёрла предплечья, будто замёрзла. - Значит, ты будешь не настолько бесполезен ближайшие пару дней.
Я промолчал. Всё это время на её месте мне представлялась та маленькая девочка со смольно-чёрными глазами и длинными волосами. Она ищет помощи и спрашивает Взрослых. Тех, кто всё знает и поможет, и спасёт от беды. А они лишь удивляются и ведут её в дом старосты деревни. В голову лезут самые мрачные сценарии дальше, но их я отгоняю.
Портфель расстегивается с еле заметным скрипом. Постепенно вылезает всё барахло, считая образцы растений, так как еда находится на самом дне этого наплечного мешка с лямками. Звякает чайничек и котелок, ссыпаются чай и прочая чайная дурь бодрящая по совместительству, разрывается целлофановый мешок носков.
- А ты хорошо подготовился.
Я опять промолчал. Сухая смесь оказалась на самом дне. Проблема в том, что хоть сушёные грибы можно есть только сухими. Если их сварить они превращаются в ядовитую клейстерную кашу, потеряв большую часть белков. А белки мне нужны для наращивания мускул и продолжении жизни.