Города – государства Греции и Римской республики не только признавали, но и оправдывали насильственную смерть тиранов.
В средние века Джон Солсбери в своей «Книге о человеке государства» заявлял, что, если князь управляет не в соответствии с правом и превращается в тирана, его смещение силой оправданно и законно. Он рекомендует, чтобы против тирана использовался кинжал, но не яд.
Фома Аквинский в своей книге «Summa Theologica» отрицал право убивать тиранов, но поддерживал мысль о том, что тираны должны быть смещены народом.
Мартин Лютер провозгласил, что, когда правительство вырождается, порождая тирана, нарушающего законы, его подданные освобождаются от обязанности повиноваться. Его ученик Филипп Меланхтон поддерживает право на сопротивление, когда правительство превращается в тиранов. Кальвин, наиболее замечательный мыслитель реформации с точки зрения его политических идей, учит, что народ имеет право взять в руки оружие, чтобы сопротивляться любому узурпатору.
Даже испанский иезуит эпохи Филиппа II Хуан Мариана в своей книге «De Rege et Regis Institutione» утверждает, что, когда правитель узурпирует власть или, будучи избранным, управляет общественной жизнью как тиран, в этом случае законно его убийство любым человеком, открыто или с помощью обмана. При этом надо стремиться только не вызывать беспорядков.
Французский писатель Франциск Готман утверждал, что между правителями и подданными существует некий договор и народ может поднять восстание против тирании правительства, если оно нарушает это соглашение.
В те же времена была очень популярной книга, озаглавленная «Vindiciae Contra Tyrannos», подписанная псевдонимом Стефан Юний Брут. В этой книге открыто провозглашалось, что борьба против правительств, которые угнетают народ, законна и что возглавить эту борьбу – долг уважаемых судей.
Шотландские реформаторы Джон Кнокс и Джон Пойнет придеоживались той же точки зрения. И в самой важной книге сторонников этого течения, написанной Джорджем Бухананом, говорится, что, если правительствозахватывает власть без согласия народа или вершит его судьбу несправедливо и применяя насилие, оно превращается в тирана и может быть смещено, а деспотов народ вправе в крайнем случае убить.
Иоганн Альтузий, немецкий юрист начала XVII века, в своем труде «Политика...» пишет, что суверенитет, как высшая власть государства происходит от добровольного согласия всех членов; власть правительство получает от народа, и его несправедливые и тиранические действия освобождают народ от обязанности повиноваться, оправдывают сопротивление и восстание.
До этого момента, господа судьи, я приводил вам примеры из древности, средневековья и начала новой истории, называл имена писателей всех течений и всех верований. Но, как вы увидите, это право существует и в самых глубинах нашей политической жизни, благодаря ему вы можете носить сегодня эти мантии кубинских судей, которым остается пожелать, чтобы они служили правосудию.
Известно, что в Англии в XVII веке были свергнуты два короля за акты деспотизма – Карл I и Яков II. Эти события совпали с возникновением либеральной политической философии– идеологической сути нового социального класса, который стремился разорвать цепи феодализма. Тираниям, основанным на божественном праве, эта философия противопоставила принцип общественного договора и согласия со стороны управляемых. Эта философия послужила основой для английской революции 1688 года, а также для американской и французской революций 1775 и 1789 годов. Эти великие революционные события дали толчок процессу освобождения испанских колоний в Америке, последним звеном в котором было освобождение Кубы. Эта философия вдохновила развитие наших политических и конституционных идей, начиная с первой конституции Гуаймаро и кончая конституцией 1940 года. Последняя создавалась уже под влиянием социалистических течений современного мира, которые освятили в ней принцип общественных функций собственности и неотъемлимое право человека на достойное существование полному претворению которых в жизнь помешали возникшие могущественные интересы.
Право на восстание против тирании получило тогда свое окончательное освящение и превратилось в существенную предпосылку политической свободы.