- Элис, из-за меня ты попадешь в неприятности.
- Я и без тебя отлично в них попадала… пожалуйста, просто… просто подумай сейчас и скажи, ты действительно хочешь со мной поехать или ты делаешь это, потому что должен?
- Я боюсь, что к концу путешествия не смогу себя контролировать и... и кто-то может пострадать… даже ты.
- Ты обо мне заботишься, Джаспер?
- Если бы это было не так, меня бы здесь не было.
Мы остановились около огромного белого лайнера с красными полосками. Людей на причале почти не было, похоже многие уже попрощались с близкими и разошлись. На лайнере крупными красными буквами было написано «Разум». И кто же придумал такое глупое название для судна? Или это предостережение судьбы? Ведь разум говорил мне, что нужно посадить Элис на борт одну, а самому расправиться с незнакомцем, который следил за нами. А чувства… они подсказывали, что Элис упускать ни в коем случае нельзя. Если сейчас она отправится в Лиссабон, я больше никогда не увижу ее. И всю оставшуюся вечность буду надеяться, что однажды фортуна вновь столкнет нас.
Мужчина в форме повернулся к нам, учтиво поклонился и сказал:
- Добро пожаловать на борт!
Элис отпустила мою руку и быстро зашагала по белым ступенькам лайнера. Я слышал, как ее каблуки быстро стучат по металлическим ступенькам. Этот звук эхом отдавался где-то внутри меня, но я никак не мог понять где. Словно стук где-то у меня в груди, давно забытое чувство… Элис резко остановилась, развернулась и испугано посмотрела на меня. Я слышал, как участилось ее дыхание, почувствовал, как волна страха прокатилась по всему ее прекрасному телу.
- Джаспер, ты… ты идешь?
Глава 8. Гордость и предубеждение
Я глубоко вдохнул, прохладный воздух наполнил мои легкие. Конечно, Элис видела, что я не могу решить: остаться на пристани или подняться вслед за ней. Она выжидающе смотрела. У меня есть секунд десять до того, как она спрыгнет вниз и перепугает всех своей нечеловеческой скоростью. Итак, если я остаюсь, Элис тоже останется. Конечно, я могу привязать ее к кровати в каюте, но боюсь, с ее упорством, как только она отвяжется, она спрыгнет с корабля и доберется сюда вплавь. За столь короткое время я успел достаточно изучить ее непростой характер. Подсчитав все за и против этой поездки, я понял, что «против» в несколько раз перевешивают и… поднялся на борт. До сих пор не могу понять, что заставило меня это сделать.
Мужчина в форме провел нас по длинному коридору к нашей каюте. Хотя, опять-таки каютой это назвать сложно. За темной дубовой дверью нас ожидали огромные четырехкомнатные апартаменты. Просторная красно-золотая гостиная, совмещенная со столовой, спальня, украшенная синим бархатом, большая мраморная ванная и кабинет с широким столом из красного дерева.
- Если вам что-то понадобится, позвоните. Ваши желания будут тот час же исполнены. Я вынужден вас покинуть, потому что еще не успел распорядиться насчет вашего приезда, герцогиня. Прошу меня извинить.
Мужчина учтиво раскланялся и вышел в коридор. Я скептически оглядел просторную гостиную с золотыми канделябрами и мебелью примерно конца восемнадцатого века.
- Элис, признайся, саквояж доверху забит деньгами?
- У меня есть чековая книжка.
- Прости за прямоту, но откуда у тебя такое количество денег?
- Один человек… он оставил мне небольшое наследство.
- Наследство?
- Примерно полгода назад, я впервые увидела тебя, а через месяц после, человек, который обо мне заботился, скончался.
- Он был вампиром?
- Да.
- И скончался?
- Его убили.
- Понятно… тот мужчина назвал тебя герцогиней, это так?
- Формально. В чековой книжке стоит не мое имя. Это допрос?
- Просто хочу знать… с чем имею дело.
- А с чем имею дело я, Джаспер?
- Ты?
- Ну, ты задал уже достаточно вопросов, теперь моя очередь.
- Справедливо.
- Я тоже так думаю. Итак, почему ты посреди ночи выбил дверь моей комнаты и увез меня в Лиссабон?
- Ну, фактически еще не увез.
- Но ведь собираешься, Джаспер?
- Твоя наблюдательность не знает границ.
- Отвечать ты не хочешь?
- Можно следующий вопрос?
- Как думаешь, тот, кто следил за нами. Сейчас на борту?
- Скоро узнаем. Если начнут пропадать люди, то да.
- А если он не голоден?
- Такие как он, всегда голодны.
- Ты его знаешь, Джаспер?
- Я знаю себя… знал… в любом случае у меня есть кое-какие предположения на его счет.
- Но мне ты о них не скажешь?
- В целях твоей безопасности, нет. И могу я тебя попросить об одолжении?
- Каком?
- Элис, не выходи отсюда до конца путешествия, хорошо?
- Неужели ты считаешь, что тот, кто следит за нами, настолько опасен?
- Я не могу быть уверен, и… и не хочу рисковать тобой.
- Мы едва знакомы, а ты обо мне уже так заботишься. Почему? Обычно все думают только о себе.
- Это мой долг.
- А если я прощу тебе все долги?
Я усмехнулся и покачал головой. Что я мог ответить, когда и сам не знал ответа? Конечно, я мог бы сказать, что все дело в моем воспитании, клятве, данной на конституции защищать слабых и беззащитных. Но, во-первых, Элис сложно назвать беззащитной, и уж тем более слабой. А во-вторых, я сам прекрасно понимал, что дело не в клятве и не в воспитании. А в чем-то другом… Я чувствовал себя обязанным ей. Элис была для меня водой в пустыне, голосом для немого, сердцебиением для мертвого… Но я не мог всего этого осознать, слишком тонкой и прозрачной была грань объяснений.
Тем временем Элис уже успела осмотреть все комнаты, и сейчас села к огромному белому роялю в углу гостиной. Она подняла крышку и медленно провела пальцами по клавишам. Казалось, сейчас она была где-то далеко, возможно даже в другом времени.
- Ты играешь? - мой голос заставил ее вздрогнуть, и поднять глаза от клавиш.
- Я… я не знаю… не помню. Перед глазами иногда возникают такие картины… сложно понять, прошлое это или будущее. Например, сейчас я увидела маленькую девочку, играющую на пианино в комнате, наполненной огромным количеством людей в платьях и фраках. А потом молодого человека, он… он очень переживал за темноволосую девушку. Она лежала на рояле и слушала его игру…
Элис задумчиво провела рукой по клавишам. Потом нажала на одну из них, звук разнесся по всей комнате. Я думал, что он быстро стихнет, но он как будто висел в воздухе, как мыльный пузырь. Элис снова нажала на одну из клавиш, затем еще и еще, звуки начали складываться в мелодию. Похоже, это был вальс. Веселая мелодия помогла мне отвлечься от грустных мыслей. Я подошел к большему окну и долго смотрел на удаляющуюся землю. Солнце уже начинало вставать из-за горизонта. Практически все окна были занавешены тяжелыми портьерами, кроме этого. Это окно не выходило на палубу, поэтому никто не мог видеть, что происходит внутри. Наши апартаменты находились в задней части корабля, на самом верху, поэтому я еще долго мог смотреть за удаляющейся землей, в лучах утреннего солнца. Буря окончательно стихла, сейчас нет и намека на вчерашнюю стихию, разрушавшую все, к чему прикасалась. Ни намека на Марию… Я искренне надеялся, что она останется в Америке, забудет свою дурацкую затею вернуть меня обратно, и не тронет Элис. Но это лишь глупые мечты. Тем более, похоже на корабле есть кто-то из ее приспешников. Мария от своего никогда не отступит.