— Мы с вами не в детском саду, и я не нянька.
Я вдруг сорвался: вскочил, ударил кулаком по столу:
— Кончите вы в молчанку играть наконец?
Он облегченно улыбнулся, будто только этого и ждал, и не торопясь вышел.
Я посидел еще, выкурил папироску и пошел к Власюку.
Власюк с кем-то разговаривал по телефону. Кивнул мне: «Садись, садись…»
Повесил трубку, улыбнулся:
— Жарища-то, а?
А у самого китель непривычно наглухо застегнут.
Настоящий начальник не должен торопиться, а говорить о главном в ряду других дел. Поэтому я начал с одноканатного грейфера. Тогда я очень много возился с ним, снова, и уже по-настоящему, проштудировал учебники, просмотрел журналы. Не только наши, ведомственные, но и такие, как «Уголь», «Сельхозмашины». В городской библиотеке мне дали библиографический список книг.
Еще в институте меня как-то неожиданно и, казалось, беспричинно увлекал то один, то другой технический вопрос, и тогда я думал о нем в трамвае, в бане. У мамы это называлось:
— Пашеньку опять захлестнула инженерия!
Отец же говорил, что это очень правильно, что именно так и решаются все сложные вопросы. Но потом начинались соревнования по волейболу, подходили экзамены или завязывалось новое интересное знакомство…
Сейчас с грейфером было такое же увлечение, но я не остывал и знал, что не остыну. Просидели мы с Власюком на этот раз минут сорок, договорились, что я буду делать с грейфером дальше. Потом Власюк улыбнулся:
— Ну, а еще что мучит? Вижу, вижу-то…
Я быстро рассказал о Дубовике, Власюк сморщился:
— Да не углубляй ты конфликт-то, слушай!
— Хорошо, мой конфликт — ладно. Но ведь портальные краны графика по песку не выдерживают?
— Тоже сказал! Работа новая, напряженная, а Дубовик привык шель-шевель… Ничего, перестроится человек-то! Вдруг, знаешь, только что бывает?
— А что, если вместо него Котченко поставить?
Власюк откинулся на спинку кресла, строго выговорил:
— Ты не дури, понял?
— Да я и сам боюсь.
— То-то! — Власюк улыбнулся. — Ты брось митинговать: научишься работать, тогда и командуй. Закури, успокой нервы, — и засмеялся.
Ночью я опять думал. Как же это все-таки получается в жизни: хорошие люди и рядом с ними — плохие! Работают и живут все вместе. И ведь видно, кто какой! Кажется, чего проще перевоспитать плохих? Или просто уволить. А вот вспомните тех плохих, которые окружают вас. Просто это?
Дня через два я шел по стенке и вдруг услышал из домика Дубовика голос Петра Ильича:
— Эй, начальник, в кабинет свой боишься заходить?
В домике сразу же захохотали. В окно был виден похудевший и очень чистый, даже загар с него сошел, Петр Ильич. Я засмеялся и побежал к нему.
Петр Ильич сидел за столом Дубовика, вокруг были Витя, Котченко, Смородина… Петр Ильич сказал, улыбаясь и протягивая мне белую руку:
— Вот ребята уверяют, что тебе с Дубовиком не справиться.
— И в кино Степаныч с нами не ходит… — начала Смородина; Котченко смущенно заерзал на лавке.
— А ты не смущайся, ты их спроси: почему они тебе плохо помогают? Вот Витя в первую очередь…
Витя, вдруг забывшись, поправила белый воротничок рубашки Петра Ильича, Смородина тотчас же громко сказала:
— Ай-яй-яй!
Витя оглянулась и покраснела до слез. Нагнула голову и ринулась к двери. Смородина поймала ее, затиснула в угол и начала целовать. Петр Ильич смотрел в окно, Котченко громко сопел. Я сказал:
— Петр Ильич, я просто… голову потерял с этим Дубовиком! С чего мне начинать?
Петр Ильич осторожно покосился на Витю и Смородину и негромко проговорил:
— Вот я и пришел к тебе. Садись, подумаем.
На следующий день я вместе с Котченко начал составлять подробный план мероприятий по портальным кранам. Мы ходили с ним, как и раньше, с крана на кран, и опять, как тогда, подошел к нам Дубовик. Постоял, помолчал, сплюнул демонстративно от злости и ушел.
— Ничего, — сказал Котченко, глядя ему вслед, — обломается дядя!
Как-то после обеда — на стенке было полно народу — Витя неожиданно подскочила ко мне, схватила за руку, крикнула:
— Ты начальник над кранами или пустое место? — и побледнела, раздувая ноздри.
Вокруг улыбались, я отвернулся; она строго сказала:
— Идем на кран! — и потащила меня за руку.
Оказывается, ребята собрались ехать в воскресенье на остров купаться, а у катера надо было заменить винт, для чего корму его требуется поднять из воды и подержать так минут двадцать. И второй кран свободен…