Дарья Тихоновна разбудила меня перед самым обедом, а я так крепко спала, что даже не сразу поняла, какое же сейчас время суток. Новых данных о состоянии здоровья Маргариты Сергеевны не поступало, и я, с аппетитом съев вкусный обед, поехала на работу. Только когда у проходной столкнулась с нашей бригадой, Валерий сказал:
— Наша-то Анка пешком сегодня, а?..
Все внимательно смотрели на меня, и я объяснила, что у Маргариты Сергеевны сердечный приступ, поэтому Игорь и не мог меня проводить, как обычно. И только теперь сообразила, что ведь сама я так и не позвонила Тарасовым, так и не поинтересовалась здоровьем будущей свекрови, а ведь надо было бы, а?.. И со своим обычным упрямством решила: нет, не надо, и не позвоню!
Игорь не встречал меня и после смены, и мои мужчины, да и я сама, сделали вид, что не заметили этого.
Приехала домой, с тем же аппетитом поужинала и завалилась спать: у нас был пересменок, и завтра мне — в утро.
Выспалась отменно, сама себе приготовила завтрак, поскольку Дарья Тихоновна еще спала, и отправилась на работу.
После смены «Волги» Игоря опять не было около проходной, я удивилась, что меня по-настоящему не волнует это, и спокойненько доехала домой обычным транспортом. Даже не возникло у меня, помню, опасения, что Маргарите Сергеевне стало еще хуже, поэтому Игорь и не встретил меня.
Дома меня ждали два сюрприза. Во-первых, Дарья Тихоновна была такой заплаканной, что даже лицо у нее распухло: оказалось, Тарасовы нашли обмен для нее, и Маргарита Сергеевна сама приезжала с новым жильцом, на днях будут они увозить от меня мою старушку. А второй — Игорю пришлось срочно уехать в командировку в Москву недели на две: диссертация потребовала этого путешествия.
Я со вкусом пообедала — аппетит по-прежнему не изменял мне, — заставила и Дарью Тихоновну съесть тарелку супа. Игорь, дескать, так торопился, что ему пришлось даже вылететь самолетом, поэтому он и не успел, конечно, повидаться со мной. Ни я, ни Дарья Тихоновна не выразили удивления таким быстрым исцелением Маргариты Сергеевны, которая уже сама привезла к нам нового жильца.
Дарья Тихоновна все всхлипывала потихоньку. Ей не хотелось уезжать от меня, но и привычного страха перед Тарасовыми она преодолеть никак не могла. И я на всякий случай забрала все ее документы к себе, даже спрятала их понадежнее в своей комнате. А после этого поехала на свидание с Мариной, взяв с собой справку о беременности. Так, на всякий пожарный случай, как говорится.
Пожилая дворничиха сразу же назвала мне номер квартиры, которую занимает семья академика Люблина, но вот дома их не оказалось. Дверь мне открыла высокая и строгая домработница, вежливо ответила, что Люблины будут часа через два. Стояла она в дверях, но я все-таки увидела из-за ее спины громадного, как теленок, дога в прихожей. Он сыто зевал, и пасть у него была еще побольше, чем у льва, а в глазах, смотревших на меня, совершенно человеческое и даже жгучее любопытство.
— Скучновато ему живется? — спросила я.
— Господи, да разве ему в квартире место? — вздохнула она. — Это все Маринка!..
— А Валентина Валентиновна?
— Делать нечего: терпит.
— А Иван Петрович?
— У него на пустяки времени нет.
— Все понятно. Ну, я попозже зайду.
— Хорошо, — и даже не спросила, кто я, зачем приходила, воспитанный человек.
Вышла я на улицу, потопталась бестолково перед домом… Ну, сердечный приступ Маргариты Сергеевны оказался ложным, как и следовало ожидать, а командировка Игоря?.. Бывает ведь и такая срочность, если необходимость того требует: диссертация — не школьный экзамен. Примечательно, что и в голову мне не приходило пойти к Тарасовым, знала я уже, что ничего не услышу, кроме очередной лжи. Только усмехнулась, помню: да ведь это страусовая политика — таким вот способом прятать Игоря от меня, тянуть время!.. И вздохнула: нет, правильно действуют Тарасовы со своей точки зрения, что тянут; точно они угадали мой характер, умело выбрали одежду по погоде, опытные люди. Я сорвусь первой, и этим помогу им же!..
Пошла потихоньку по улице, сама не зная, куда иду… Странно только, что сомнений относительно визита к Люблиным у меня не возникало, то есть должна я пойти к ним — и все!.. Я почему-то была уже уверена, что одна из причин нового поведения Тарасовых — в этой самой Марине, ну, и надо мне это выяснить до конца. А что поступком этим я бью по Игорю, так ведь на карту жизнь моего будущего ребенка поставлена, а Игорь — его отец! А кроме этого, правду сказать, не создана я для иезуитских методов ведения затяжной холодной войны, в моем характере — скорее честный и такой же молниеносный ответ ударом на удар… И вдруг возникший мой второй человек по-своему рассудительно поддержал меня, объективно заметив, что нельзя не учитывать характер будущего противника, когда начинаешь военные действия против него. И странно — он даже поудивлялся вместе со мной, — что хитроумные Тарасовы заранее не применились к манере боя, обусловленной моим характером. Тут уж я сама возразила ему, процитировав известные слова о тонущем, который за соломинку готов ухватиться. И он был вынужден согласиться со мной, что Тарасовы отчаянно торопятся, даже растерялись они слегка. А мой первый человек в этот момент горестно всхлипнул… То есть я как-то разом поняла: на все пойдут Тарасовы, только бы уберечь сына от законной регистрации брака со мной, оставить ему свободу жениться так, чтобы «женитьбой еще на ступеньку подняться», как сказала Дарья Тихоновна! И своим признает Игорь моего ребенка, и алименты будет платить… Даже увидела вдруг, как старшие Тарасовы извиняюще говорят: