У меня заурчал живот. Я вынырнул из мыслей, тихонько толкнул щеколду (закрылся изнутри) и слез на пол, оставшись в кромешной тьме.
Если что-то поджидало меня здесь, то у меня не было шансов выжить, как только я сюда приехал.
Анютка… сообрази, пожалуйста… набери МЧС… как можно скорее…
Добравшись на ощупь до стеллажа, я нащупал подсвечник с недогоревшей свечой и коробок спичек.
– Давай без драматизма… не надо, чтобы зажглась именно последняя спичка, – едва слышно прошептал я.
Серная головка слегка чирканулась – и зажглась. Спустя пару секунд подвал залил неуверенный, тускло-жёлтый свет.
То, что я увидел, заставило меня ахнуть. Как я раньше об этом не вспомнил??
На самодельных деревянных полках лежали несколько бутылей с консервацией – солёные огурцы и помидоры – а также пару железных банок с тушёнкой.
На кухне слышались какие-то шаги – почти у меня над головой.
Стараясь минимально шуметь, я взял нож, и, орудуя им, раскрыл жестянку. В нос ударил столь приятный, столь долгожданный запах мяса.
Жадно выковыряв пальцами, я съел всё содержимое и поставил пустую баночку назад, на полку. Мои руки тянулись взять вторую, поэтому её пришлось спрятать на невидное место.
На кухне продолжал стоять непонятный шум; двигались стулья, открывался/закрывался кран с водой, трескались дрова в камине.
Треск указывал на то, что дерево ломали, а не дали ему гореть.
Там всё происходит в темноте?
Мне вспомнилось, как я хотел протянуть сюда лампочку накаливания и убрать навсегда эту свечу, которой было так «неудобно пользоваться».
Теперь я сидел на табурете, поедая второй солёный огурец.
Глава 12
Спасатели всё ещё не приехали.
Я потерял чувство времени – но сейчас должен был быть вечер. Или уже ночь.
Анютка, ну пожалуйста…
Шумы на кухне улеглись, но мне совсем не хотелось выходить наружу. Пусть версия с галлюцинациями от голода и была вероятной.
Поставив подсвечник (единственный способ обогрева) рядом с собой, я лёг на пол и закрыл глаза.
Снег. Снова снег.
Он обжигал мои ступни – я бежал на босую ногу в непонятном направлении, оставляя свежие следы.
Что-то пугающее догоняло меня сзади. Типичный сон – убегаешь от того, на кого даже не можешь обернуться и глянуть.
Гортань болела от большого объёма холодного воздуха. Дышать становилось невозможно.
Ноги стали ватными от холода и большой нагрузки – и я начал терять скорость. Тут же меня что-то ударило сзади по затылку – белоснежный пейзаж сменился темнотой.
Я проснулся, сам не зная от чего. Это был не первый раз за ночь, но в этот раз я был уверен, что не засну.
Минута мне понадобилась для того, чтобы уяснить, почему вокруг темно и как сюда попал.
Найдя на ощупь подсвечник (он лежал на земле), я поднялся, нашёл спички и зажёг свечу. Неуверенно, грозясь потухнуть, она стала освещать помещение.
Во рту дико пересохло. Я приложил все силы для того, чтобы заставить себя не пить жидкость из консервации. Это будет полезно, если есть желание как-то протянуть до приезда спасателей.
Наверху было младенчески тихо.
Интересно, а что бы делала Аня в моей ситуации? А что бы происходило, приедь мы все вместе?
Прислушиваясь, я стал на лестницу и начал медленно подниматься.
Щеколда беззвучно открылась. Люк поднялся, не встретив препятствия.
Матрас сдвинули?
В лицо мне ударил яркий свет и холодный воздух. Мне удалось переждать ночь и выжить.
Я обошёл обе комнаты – в доме было пусто. Кто-то оставил дверь на улицу открытой.
Надо искать живых людей. Надо искать съестные запасы. Надо продержаться… ещё неизвестно сколько…
Подниматься на чердак я не осмелился.
Солнце уже больше часа продержалось над горизонтом, не закрытое облаками – верхний слой снега начал подтаивать.
– А потом всё это превратится в наст…
Мой взгляд упал на чёрные точки, устилавшие снег на территории соседнего участка. С секунду я стоял, соображая, а затем метнулся туда.
Ночью в этом доме топили.
На входной двери не оказалось замка. Я спокойно зашёл в дом, который, казалось, десятки лет был заброшенным.
– Здесь есть кто-нибудь?
Тишина.
Пахло сыростью. С потолка висели кусочки старой краски, некоторые упали на пол. Штукатурка на стенах потрескалась – это было видно сквозь потрескавшиеся коричневые обои.
Я стоял с ножом в руках в коридоре. Пахло сыростью – насколько я мог различить запах при низкой температуре.
– Эй! Кто здесь?! Я не вор, я с благими намерениями!
Для атмосферы заброшенного дома не хватало лишь эха.
Медленными шагами я продвигался в первую комнату. Остальные проходы были закрыты дверьми (или прикрыты).