Определилась я и еще в одной рокировке. Основную часть студентов составляли дети дипломатов и послов, работающих в «восточных» странах. Многие из них выросли в тех самых странах, язык которых изучали в университете. Как не странно, но и в этом пункте, я была исключением.
Еще одну часть студентов нашего факультета составляли дети известных и популярных в нашей стране людей: артистов, писателей, политиков. «Детки» шли на восточный факультет из-за престижа.
И оставшиеся процентов десять составляли «все остальные», то есть, студенты, подобные мне, которые вдруг решили изменить, как теперь говорят, свою карму и вместо того, чтобы просто преподавать английский язык в школе – стать дипломатом, консулом или журналистом-международником.
Из этой простой арифметики было видно, что шансов на поступление у меня было маловато, и, если бы я с самого начала была посвящена во все эти тайны «бургундского дворца», я, вряд ли бы стала рисковать, и пошла бы на филфак, как и планировала.
Не знаю, то ли Богу так было угодно, то ли я действительно вытянула счастливый билет, но факт остается фактом – я оказалась в числе пяти счастливец, которые были зачислены в мою группу.
Две мои сокурсницы – Ева и Марина, как и положено, были дочками каких-то консулов. Ванда – дочь известного московского писателя и сценариста. И, наконец, Наташа, которая постоянно шептала мне о том, что не сможет найти общий язык «со всеми этими девицами» – была дочерью декана одного из факультетов известного технического ВУЗа.
Сегодня, с вершины своего возраста и жизненного опыта, я могу утверждать, что в той непростой ситуации, в которой оказалась я – дочь простых советских инженеров – мне помогло одно – обостренное чувство собственного достоинства, которое с детства мне прививали родители. Тогда я просто не понимала, почему, собственно говоря, должна стесняться своего происхождения или того факта, что проживаю в коммунальной квартире?
Безусловно, я отдавала себе отчет в том, что в этой «славной» компании мне предстоит провести пять лет, а значит, хотелось мне этого или нет, я была обязана, если уж не дружить, то хотя бы поддерживать дружеские отношения со своими сокурсницами. И как не странно, у меня это получилось. А с Наташей я даже стала дружить!
Глава 11
Тот осенний день я запомнила на всю жизнь. Стоял необычайно теплый ноябрь, солнце светило ярко, как летом. Я уже как два месяца была студенткой Ленинградского государственного университета.
Было около трех часов, когда мы с девчонками вышли на улицу покурить, вернее, они курили, а я просто стояла рядом – дышала свежим воздухом. Наташа начала рассказывать какую-то историю, происшедшую с ней накануне. Неожиданно нас привлек скрежет притормозившей на противоположной стороне набережной машины. Мы дружно посмотрели в ту сторону и увидели красивый импортный автомобиль – довольно редкое зрелище в то время. Из машины вышли двое: высокий худощавый юноша и не менее высокая девица в невероятно обтягивающих длинные ноги джинсах и на высоченных «шпильках». Укороченный норковый жакет едва прикрывал верхнюю часть ее тела.
Пара перешла дорогу и как не странно, направилась в университет. Наша компания стояла у входа, и поэтому парочке нужно было пройти мимо нас.
Так как светило солнце, и девица, и парень были в темных очках. Смотрелись они, что и говорить, круто, особенно, по тем временам. Уже миновав нас, парень вдруг остановился, повернулся и окликнул нашу подругу:
– Ева, это ты?
– Олег? – вопросительно ответила Ева.
– Да, это я! – сказал парень и наконец-то снял очки.
– Рада тебя видеть! – произнесла Ева.
– Мне же говорили в Москве, что ты тоже поступила на восточный, но я как-то забыл об этом, – пояснил молодой человек и добавил. – Да, меня и не было в Ленинграде – я недавно вернулся. Отдыхал на море.
Пока Ева беседовала со старым знакомым, наша «тройка» молча и в упор разглядывала молодого человека, но его это, как показалось мне, совершенно не смущало. Зато смутилась я – приятель Евы оказался моим «хорошим» знакомым – тем самым студентом, который меня консультировал и который настойчиво советовал мне выбрать другой факультет. Тогда я его плохо разглядела – не до того было, да к тому же, парень сидел за столом, а сейчас, и времени, и возможности у меня было предостаточно. Как не странно, молодой человек мне понравился. Он не был классическим красавцем, как, например, мой любимый актер Ален Делон, но что-то в нем было. Какое-то невероятное изящество и утонченность. У Олега, так его назвала Ева, было чуть вытянутое тонкое лицо, зеленые глаза, красивый рот и невероятного оттенка пепельные волосы. Строгий костюм в полоску придавал его образу законченность. В то время хороших, «правильно» сшитых мужских костюмов почти не было и большинство студентов, желающих выглядеть респектабельно, носило то, что им предлагал отечественный производитель. Как правило, подобные изделия уродовали даже нормальные фигуры и превращали молодых людей в уродливых старцев.