— Не сокращай! Не «Квазик» пиши, а полностью!
— Не поместится.
— Вот уж неправда. — Настя искренне веселилась. Заодно мстила за ненаписанный диплом. — Боишься, что в самый пикантный момент Теплица очнется?
Именно это и напрягало. Однако, признаваться не хотелось.
— У меня алиби: меня заставили. Все претензии к правообладателю желания.
— Как же я устала от умников. Давай слизывай последнюю букву и пиши как следует.
После того как Люську помыли, она не вызывала прежнего отторжения. Сейчас это была спящая красавица, почти сказочная, если не приближаться к лицу. Главное, что требовалось от рыцаря — ни в коем случае не разбудить заколдованную деву. В любую секунду чары могли развеяться, тогда принцесса обратится в злую ведьму, и рыцарю настучат по тыкве. Самое обидное, что, будучи несправедливо обиженным, он не посмеет дать сдачи, потому что рыцари принцесс не бьют.
Язык размазал помаду по нежной глади, затем губы тщательно впитали все лишнее. На очищенном холсте рука художника завершила начатое, причем с последней буквой, как я и предполагал, пришлось поморочиться. Пульс из рваного перешел в сплошное стрекотание, грудь хотела взорваться и при выдохе могла сдвинуть паровоз. Простит ли меня Теплицына, когда узнает, каких заповедных кущ достиг предел моих художеств?
Не когда, а если. Не надо, чтобы она узнала. Я, конечно, не виноват, меня заставили, но объяснить это, боюсь, будет трудно.
С чувством выполненного долга я оглянулся:
— Так?
— Отлично. Переходим к основному этапу. Не отворачивайся, а то скрываешь самое прикольное. Лезь на кровать с другой стороны — это же спектакль для меня — и приступай к самому приятному.
Если бы не полумрак, мне никогда не решиться на подобное. Ночь и предвкушение делали свое дело, от двери подначивала соблазнительная зрительница, и мои колени продавили матрас рядом с Люськой. Ладони оперлись о покрывало. Голова, как к водопою, склонилась над молочной рекой с медовыми берегами.
— Молодец. Давай!
И я дал. Поле для действий несравнимо превышало «И», слизанную ранее. Лоб вспотел, язык конфузливо начал с верхней «К», хотя о стыдливости в сложившейся ситуации речи идти просто не могло. Ничего, выиграю — отомщу. Подвыпившая баловница настроена на долгое веселье, вот и повеселимся.
«В». Полет нормальный. Хорошо, что я писал самым кончиком помады, стоило надавить сильнее, и тогда не факт, что губы и язык справились бы. Для удаления улик пришлось бы снова тащить Люську в ванную.
При слизывании «А», утопленной в пологой ложбинке, то нос, то подбородок касались мягкого окружения. Уши горели. При каждом движении челка окучивала маленькую красную корону, невесомым поглаживанием превращая ее в шляпу колдуньи.
Представляю, как это смотрелось со стороны. Любопытно, что сейчас чувствует Настя. Она же должна что-то чувствовать?
— Даже завидно, в следующий раз надо загадать такое же со мной, — подбадривала (или подстрекала?) она меня от двери. — Если мертвое тебя так оживляет, то живое, должно быть, вообще убьет?
Я не отвечал. Мне было стыдно за себя и свой организм. И мне было здорово. Все же такого приключения в моей жизни еще не бывало.
Следующие три буквы дались быстро, а с «П», окружавшей пупок, пришлось повозиться.
Борьба с запупковой «И» заставила зрительницу искать новые места для обзора. Настя несколько раз меняла дислокацию. Честно говоря, я бы на такое тоже посмотрел.
Наконец, осталась последняя буква. Я перевел дух, довольная провокаторша выбрала лучший ракурс для поглощения зрелища, и мое лицо вновь опустилось.
По глазам ударила вспышка — безмолвно, словно молния в комнату залетела, а гром все еще добирался. Мир исчез, в глазах плясали пятна. Через пару секунд в проеме двери проявился размытый силуэт, заснявший роскошную сценку на камеру телефона.
— Сотри, — потребовал я, на ощупь сползая с кровати.
— Стереть — это желание, а ты еще не выиграл, чтобы требовать. — Заведенная за спину рука Насти прятала телефон от возможного рывка с моей стороны. — Можешь, конечно, применить силу, но тогда мне придется защищаться как умею — кусаться, царапаться и диким ором звать на помощь. Думаю, тебе проще дождаться выигрыша. Раздавать?
Пришлось совладать с собой. Подождем. Всего лишь игра продлится чуть дольше, чем хочется. Впрочем, концовка известна, и когда придет время — ох, отыграюсь…
Передо мной упала первая карта. Вторая еще вытягивалась из колоды, а в мозгах уже вопила сирена.
— Подожди. — Я схватил Настю за руку. — Ты сейчас снизу брала.