При новом почтмейстере работа ямских учреждений несколько улучшилась. Во-первых, еще в 1672 г. А. А. Виниус добился организации почтового стана на полпути между Москвой и Тверью в городе Клину. Во-вторых, он обратил серьезное внимание на дорогу. Составляя в 1683 г. отчет для Посольского приказа о скорой гоньбе, думный дьяк называл отвратительное состояние рижского пути основной причиной постоянных опозданий почты. Почтмейстер просил царского указа о починке мостов и дорог. Через несколько дней после его челобитной городским воеводам было разослано предписание о приведении в порядок почтовых трактов. Все расходы на ремонт следовало покрыть из таможенных сборов. Дороги починили, но должно быть плохо, потому что через три года Виниус вновь помянул недобрым словом новгородскую трассу.
О том, как работала почта между Москвой и Новгородом, свидетельствуют современники. В Государственной публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина хранится собрание писем Вындомских. Они относятся к концу XVII — началу XVIII вв., некоторые из них опубликованы. Вындомские и их корреспонденты пользовались почтой, на обороте грамоток то и дело встречаются пометки «пришла через почту». Но вот, что писал о почте Ф. Т. Вындомскому его приятель Ф. Зиновьев из Новгорода 23 ноября 1697 г.: «ты изволил писать ко мне, что ты писал ко мне через почту нынешнего двести шестого году сентября в 15 день, и той твоей грамотки до меня не дошло» [12]. Далее корреспондент сообщает, что из многих писем, посланных к нему Вындомским, он получил только два. Также и Зиновьев неоднократно отправлял грамотки в Москву, а «х тебе всего дошла одна моя грамотка». Хотя некоторые письма и не доходили до адресатов, послание Ф. Зиновьева оканчивается просьбой: ответ «посылай через почту поскорее».
Создание виленской почты преследовало еще одну цель — поддерживать связь русского и польского резидентов со своими правительствами. По Андрусовскому договору в Москве и Варшаве должны находиться резиденты обоих государств, «для чего, — по словам представителя Польши Павла Свидерского, — и почта была учреждена». С января 1674 г. на службе великого государя в Варшаве находился стольник Василий Михайлович Тяпкин, один из ближайших помощников А. Л. Ордин-Нащокина, сотрудник Посольского приказа. Он считался ведущим специалистом по украинским и польским делам. Стольник обладал незаурядными дипломатическими способностями. В 1668 г. В. М. Тяпкина направляют к запорожскому гетману Петру Дорошенко, пытавшемуся отколоться от русской державы и создать «независимое» государство под эгидой крымского хана. Московский посол действовал решительно. Где посулами, а где и угрозой он вынудил гетмана не только вернуться под «высокодержавную» руку русского царя, но и уговорил запорожцев готовиться к войне против бывших союзников. Услуга, оказанная В. М. Тяпкиным, была необыкновенно велика и за эту службу посла пожаловали званием полковника и стольника, придворной должностью смотрителя за царским столом.
Как же осуществлялась почтовая связь Москвы со своими резидентами? Практически никак.
Не прошло и месяца, как Тяпкин приехал в Варшаву и писал своему начальнику, главе Посольского приказа, А. С. Матвееву: «Наипаче же о сиротстве моем с плачем прошу твоей, государя моего, милости: чего бы ради так забвен есмь? Яко николи же чрез многие почты не имам». В действительности к Тяпкину писали почти с каждой почтой, но письма пропадали неизвестно куда. Дальше стольник продолжал, жалуясь на работу польских почтовиков: «Варшавский почтомайстер две почты, не сказав мне, отпустил. Сказал нам, что отпустится почта в среду; я изготовил письма и послал в среду рано к почтомайстеру, а он уже почту отпустил еще в понедельник! Все это они делают для своих лакомых подарков, которых много надобно в год, если придется всех дарить… Я не только варшавскому, но и минскому, и виленскому почтомайстеру добрые подарки дал, чтобы только писем наших не задерживали» [13].
Поляки, несмотря на дары, прочитывали каждое письмо резидента, из-за чего корреспонденция В. М. Тяпкина запаздывала. Выяснилось это очень просто. После смерти царя Алексея Михайловича стольник со всей своей свитой явился в королевский замок в черном «жалобном» платье. Король Ян Собеский стал упрекать резидента в том, что якобы он писал «ссорные и затейные письма к покойному царю». «Затейное письмо» — послание, написанное тайнописью. Узнать об этом можно было, только распечатав отправление.
Вся переписка Москвы с В. М. Тяпкиным осуществлялась только через почту. Не было никакого служебного канала связи. Резидент не имел права пользоваться гонцами или другими посыльными. Грамоты своего начальства и письма личного характера он получал на варшавском почтамте, как частное лицо. По почте же в июле 1674 г. ему переслали поздравительную грамоту царя Алексея Михайловича. Тяпкин должен был передать ее на торжественной аудиенции в руки королю Яну Собескому, незадолго до этого вступившему на польский престол.
Переписка Тяпкина с Москвой, не сам текст, а только факты задержки писем, была использована Виниусом для того, чтобы доказать, что почта по территории Польши передвигается очень медленно. Спустя несколько лет по приказу Петра I еще раз сличили даты написания отчетов резидента и время прибытия их в Москву. Результатом исследования явилось распоряжение об улучшении работы виленской почты.
Писали смоленскому воеводе П. С. Салтыкову в 1701 г.: «Выбрать тебе в Смоленску трех человек добрых из служилых людей или ис подьячих, ково б с такое дело стало». Этих людей следовало послать — одного в Кенигсберг, второго в Вильно, а третьего на прусский рубеж, где «брандебурские почтмайстеры переменяются и почты отдают полским». Подьячим надо было приказать, чтобы они следили за приемом и отправлением корреспонденции, чтобы письма нигде не задерживались и не терялись. Служба за рубежом этих людей длилась до мая 1702 г. [14]. Нет никаких известий о работе трех подьячих, не сохранились даже их имена, но до весны 1702 г. не выпускалось больше никаких указов по поводу плохой работы виленской почтовой линии.
Киевские почтари
Начиная с марта 1667 г. скорую гоньбу от Москвы до Путивля в официальных документах стали называть почтой. Но это никоим образом не отразилось на ее структуре. По-прежнему царские грамоты и воеводские отписки доставляли трубники, стрельцы, пушкари и иных званий люди.
В том же году скорая гоньба к украинской границе передается в ведение Малороссийского приказа, главой которого с 15 июня стал боярин А. Л. Ордин-Нащокин. Он внимательно изучил работу линии скорой гоньбы и пришел к убеждению, что основной причиной медленной доставки корреспонденции является нерегулярный характер почты. Бессистемные посылки сильно изматывали лошадей, которых было недостаточно на путивльской дороге, и никакой скорости от них ждать не приходилось. По рекомендации Ордин-Нащокина с августа 1667 г. посыльные с «неважными» делами из Москвы в Путивль стали отправляться раз в неделю по вторникам. Курьерской службой можно было пользоваться только для неотложных сообщений военного характера [15].
Кроме того, по предложению А. Л. Ордин-Нащокина, было увеличено число почтовых станов. 3 июля 1668 г. новым указом о скорой гоньбе в Путивль учреждалась подстава на реке Суходрев в селе Недельном. Регулярная доставка корреспонденции позволила почти вдвое уменьшить число почтарей на линии. Теперь на каждом стане находилось по два пристава (в те годы и так именовали работников почты); из Конюшенного приказа им дали по четыре лошади [16].
До нас не дошло никаких сведений о посылке частных писем. Но есть все основания полагать, что такие отправления были. По Новоторговому уставу 1667 г. предписывалось греческим, валашским и молдавским купцам торговать своими товарами в Путивле, а в Москву не ездить. Сообщение о приезде купцов, о ценах и прочие сведения торгового характера пересылались в столицу частными лицами [17].
В начале 1669 г. Малороссийский приказ передается боярину Артамону Сергеевичу Матвееву. Это был выдающийся государственный деятель, человек высокой культуры и большого ума, отличавшийся широкой для своего времени образованностью. А. С. Матвеев знал несколько иностранных языков, его библиотека была крупнейшей в Москве. Сейчас редчайшие книги из этого собрания являются украшением государственных библиотек нашей страны. Матвеев, в отличие от Ордин-Нащокина, считал, что устремления России должны быть направлены не к Балтийскому морю, а на юг через украинские степи к Черноморскому побережью. Поэтому понятно, почему А. С. Матвеев столько внимания уделял украинским делам, в том числе и киевской почте. Одним из первых мероприятий, задуманных и осуществленных новым начальником Малороссийского приказа, было упорядочение работы киевской почты.