Императорский эдикт предписывал в первую очередь пресекать отправление культов еретических движений, отнимая у них культовые сооружения, не допуская создания новых и избрания еретического клира. Интересно, что император, определяя характер действий против различных видов ереси, делал различия между ними – в зависимости от степени их общественного радикализма. Еретиков лишали гражданских прав: они не могли нести военную службу, не имели права делать и получать подарки, оставлять завещания. Им было также запрещено принудительно обращать своих рабов в еретическую веру или удерживать в ней. Государство обрушило на последователей еретических вероучений те же самые кары, каким ранее подвергало само христианство, а затем язычество.
Императорские постановления, однако, не в силах были остановить ни появление ересей, ни теологические споры. С начала 400-х гг. на протяжении трех столетий на Востоке бушевали так называемые христологические дискуссии. Предметом этих дискуссий, кроме прояснения понятия Святой Троицы, становились спекулятивные тезисы, выдвигаемые еретиками касательно того, кем был Христос, вопросы о Его природе и воле. (На Востоке в центре теологической дискуссии находилась внутренняя взаимосвязь Богочеловека – а не Бога и человека. В бесконечных спорах шло выяснение, как понимать превращение Бога в человека и как понимать Искупление.)
Согласно католическому учению, в личности Христа (в Логосе) в самом тесном единстве, не допускающем ни смешивания, ни разделения, слиты две абсолютные сущности: божественная и человеческая. (Это основа так называемого дуализма.) Отклоняющиеся от этого тезиса ереси можно сгруппировать в три группы:
1. Возникшее в начале V в. несторианское направление. Согласно мнению константинопольского патриарха Нестория, два естества, человеческое и божественное, присутствуют в личности Христа раздельно, обособленно друг от друга.
2. Реакцией на несторианство было монофизитство: человеческое естество Христа растворилось в божественном, слилось с ним, так что в личности Христа естество одно – божественное. (Если несторианство, подчеркивая человеческую сущность Христа, напоминает арианство, то монофизитство, отвергая пресуществление Логоса в человека, в итоге отрицает и Искупление.)
3. Последним предметом христологических диспутов стало появление в VII в. более мягкого варианта монофизитства – монофелитизма, сторонники которого считали, что во Христе имеют место два естества, но воля – одна, и это воля Богочеловека, которая определяет и его деятельность.
В 431 г., при папе Целестине I (422–432), в Эфесе собрался Вселенский собор, чтобы осудить несторианство. Ересь эта не пользовалась популярностью среди верующих, так как не хотела Марию признавать Богоматерью (и тем самым оскорбляла сложившийся на Востоке и подхваченный всей христианской церковью культ Богородицы). На соборе присутствовало 160 епископов. Главным противником Нестория был защитник ортодоксальной веры, александрийский архиепископ Кирилл. (Представители папы прибыли на собор с опозданием.) Собор принял тезис Кирилла о двух естествах Христа и об их отношении друг к другу. (Правда, так называемый Эфесский Символ веры, в котором излагался этот тезис, был принят лишь в 433 г.)
Очень крупной по своему историческому значению фигурой в истории папства, заслужившей в этой истории эпитет «великий», был папа Лев I (440–461), который укрепил институт папства и, пускай временно, распространил папскую власть на всю церковь (за исключением греческого Востока).
От святого Петра до Льва I списки римских епископов включают в себя 44 имени. Но все они были скорее первыми среди равных (епископов), в то время как Лев стал папой в монархическом смысле слова: ссылаясь на апостола Петра, он считал, что стоит над всеми епископами. Свой авторитет он утверждал с помощью обширной переписки и интенсивных письменных контактов с епископами. Его примат как папы подтвердил в своем эдикте император Валентиниан III. Именно в период понтификата Льва I апостолическая церковь обрела статус римской авторитарной церкви.