Еще в начале заседаний собора в Рим прибыл святой Доминик, чтобы просить папу о конфирмации ордена. Однако здесь потребовалось разрешить несколько проблем, и благословение доминиканцам дал уже преемник Иннокентия Гонорий III. Дела у доминиканцев пошли столь же успешно, сколь и у францисканцев. На момент смерти Доминика в 1221 году шесть доминиканских приоратов насчитывалось в Ломбардии, четыре — в Провансе, четыре — во Франции, три — в Тоскане и Риме и два — в Испании.
Кроме того, собор обнародовал семьдесят один канон, касавшийся весьма широкого круга вопросов. Так, первый содержал трактовку доктрины пресуществления, тринадцатый запрещал основание каких-либо религиозных орденов — орден Святого Доминика преодолел это препятствие, выбрав правила ордена Святого Августина[136]. Восемнадцатый канон отменял применение кипящей воды и докрасна раскаленного железа на процессах с применением ордалий; двадцать первый требовал исповедания и причащения для всех католиков по крайней мере раз в году на Пасху; тридцать первый воспрещал наследование отцовских приходов незаконнорожденным сыновьям священников. Последние статьи были направлены против иудеев. Ни один христианин не должен иметь коммерческих связей с ростовщиками-иудеями; евреи и мусульмане должны носить особую одежду; ни один иудей не должен появляться в общественных местах на Страстной неделе и не имеет права исполнять общественные обязанности, дающие им власть над христианами.
Последние из названных решений на сегодняшний день могут показаться шокирующими; однако они не выглядели так в начале XIII столетия. Иннокентий и его коллеги были людьми своего времени. Они принимали дискриминационные меры против иудеев, но и их собратья христиане проводили оные в жизнь. Прежде чем сурово осуждать их, нам надо оглянуться на положение иудеев в средневековой Англии, вспомнив, как в конце столетия после бесчисленных арестов и казней король Эдуард I изгнал всю иудейскую общину с английской земли.
Помимо решений, принятых собором, Иннокентий являлся автором громадного числа других узаконений. Он оставил более 6000 писем, большинство которых вошли в корпус канонического права. Их первое собрание вышло приблизительно в 1210 году и было передано университету в Болонье. Его понтификат оказался временем наивысшего могущества средневекового папства в светских делах. Однако никто не мог предвидеть той внезапности, с которой он закончится. В июле 1216 года папа покинул Рим и отправился на север, надеясь прекратить старинную вражду между Генуей и Пизой, с тем чтобы две морские республики смогли сотрудничать в запланированном крестовом походе. За несколько лет до этого ему пришлось пережить несколько приступов малярии, которые едва не свели его в могилу. Иннокентий добрался только до Перуджи, когда его вновь свалила та же болезнь. Через день или два он скончался. Ему было пятьдесят пять.
Следующей ночью в дом, где он умер, вломились какие-то лица, похитившие тело покойного. Его нашли на следующий день раздетым догола, тело быстро разлагалось на летней жаре, и Иннокентия спешно похоронили в церкви Святого Лаврентия[137]. Позднее, как сообщают источники, останки одного из выдающихся, если не самого выдающегося папы эпохи Средневековья вместе с останками Урбана IV и Мартина IV были без церемоний брошены в ящик, который хранился в шкафу ризницы нового собора. В конце XIX столетия Лев XIII потребовал, чтобы их возвратили в Латеран, и так они наконец возвратились в Рим в чемодане священника по железной дороге.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
Конец Гогенштауфенов
(1216-1303)
Через два дня после смерти папы Иннокентия в Перудже кардиналы собрались в том же городе и выбрали понтификом пожилого и уже некрепкого здоровьем кардинала Ченчио Савел-ли, который принял имя Гонория III (1216-1227). Он происходил из римской аристократической фамилии и уже много лет отдал службе в курии; в 1197 году Ченчо недолгое время пробыл воспитателем Фридриха Сицилийского, хотя, поскольку тому еще не было трех лет, он вряд ли как-то воздействовал на него.
С того дня, как он стал папой, Гонорий видел главную свою задачу в том, чтобы воплотить в жизнь замыслы своего предшественника по организации крестового похода. Чтобы достичь политического единства, необходимого для успеха предприятия, он приложил немало стараний на дипломатическом фронте, выступив в качестве арбитра между королями Франции и Арагона, убедив Филиппа Августа отказаться от вторжения в Англию, оказав тем самым помощь сыну Иоанна Генриху с наследованием трона после кончины его отца. Увы, Пятый крестовый поход оказался столь же неудачным, сколь и предыдущие. Его главной задачей являлся захват египетского города Дамьетты, откуда в будущем собирались начать наступление на Иерусалим. Флот отплыл в 1218 году, возглавляемый номинальным королем Иерусалима Иоанном Бриеннским, но по прибытии (четыре месяца спустя) папского отряда под предводительством папского легата, кардинала-епископа Альбано португальца Пелагия Кальвани последний настоял на передаче ему верховного командования.
137
По крайней мере согласно его биографу Хелене Тильман