Кроме того, добавил он, “я решил прекратить борьбу против вас, так как вижу безнадежность и все зло антисоветского движения. С ужасом убедился я, что участники этого движения заботятся не о Родине, не о народе, а исключительно о своих классовых интересах”. Савинков рассказал также о том, как французы финансировали организованный им в 1918 году ярославский мятеж, о помощи Черчилля белогвардейским армиям и о других аланах западных государств по разгрому Советской России и ее уничтожению как логова большевизма.
Савинков назвал известных государственных и политических деятелей, крупных капиталистов Англии, Франции и других европейских стран, которые оказывали ему помощь и направляли его действия против советского народа и государства. Главное же заключалось в том, что процесс открыл Сталину и органам ОГПУ замыслы и намерения внутренней оппозиции и ее роль как агентуры западных стран во внутренних событиях, происходивших тогда в Советском Союзе.
Советский суд приговорил Бориса Савинкова как изменника Родины к смертной казни, но, приняв во внимание его показания, заменил приговор десятью годами тюремного заключения.
Во время нахождения в тюрьме Савинков пользовался определенным вниманием со стороны советских властей. Он имел особые привилегии, возможность получать необходимую литературу, вести переписку и даже написать три рассказа. Но он жаждал свободы и в мае 1925 года обратился с просьбой по этому вопросу к Ф.Э.Дзержинскому. Он просил помиловать его, а взамен предлагал все, что от него потребуется. Получив от администрации тюрьмы предварительный ответ о маловероятности пересмотра приговора Верховного суда СССР, Савинков покончил жизнь самоубийством. С этой целью он усыпил бдительность следователя, который привык к нему и не предполагал, что Савинков решится на такой шаг. Увидев, что следователь оставил окно открытым, Савинков бросился к нему и выпрыгнул во двор здания ОГПУ[36].
В ходе процесса над Савинковым английская разведка в лице Рейли постаралась отмежеваться от него, сделав в консервативной газете “Морнинг пост” 10 сентября 1924 года пространное заявление о том, что как такового процесса над Савинковым не было и что он был убит при переходе советской границы, что вместо него на суде выступало подставное лицо.
Вскоре же, когда подлинность процесса была установлена, Рейли вынужден был чернить Савинкова на страницах английской прессы, а затем убраться из Англии в Соединенные Штаты.
Опубликованные исповеди и показания Савинкова здорово подмочили авторитет многих влиятельных лиц в Англии. Черчилль тогда уединился сразу же в свое поместье в Кенте, а МИД Англии долго еще хранил по этому поводу гробовое молчание.
Провал авантюры Рейли повлек за собой распад многих белогвардейских военных формирований в странах Восточной Европы, “Зеленой гвардии” в Чехословакии, нанес ощутимый удар по антисоветским организациям и их подрывной деятельности против СССР.
Не миновала судьба и самого Рейли, хотя он и сбежал в США. В марте 1925 года он получил шифрованное письмо от своего старого приятеля из Ревеля, с которым ранее служил в “Интеллидженс сервис”, а в то время работавшего под крышей английского консульства. Он давал ему наводку на лиц, проживавших в Париже и располагавших влиятельными связями в оппозиционном движении в СССР.
Письмо сослуживца заинтриговало Рейли, и в августе 1925 года он выезжает из Нью-Йорка в Париж. Он встречается с супружеской парой, которая произвела на него приятное впечатление. Они обрисовали Рейли внутреннее положение в России и довели до него, что после смерти Ленина оппозиционные силы, связанные с Троцким, получили прочные организационные формы и превратились в обширный подпольный аппарат, который усиленно готовит свержение Советской власти.
После этого была устроена в Выборге его встреча с представителями организации русских заговорщиков, которые также произвели на него внушительное впечатление, особенно их глава, один из виднейших большевистских деятелей, занимавший высокий пост и являвшийся яростным противником сталинского режима.
Рейли принимает смелое решение и 26 сентября вместе с русскими заговорщиками благополучно переходит советскую границу. Он имел встречу с членами антисталинской оппозиции и стал возвращаться назад. Почти у самой границы Рейли и сопровождавшая его охрана внезапно столкнулись с советским пограничным нарядом. Они пытались бежать, но по ним был открыт огонь. Рейли был убит наповал пулей в голову. Убит был еще один из его охраны, другой смертельно ранен. Третий был захвачен пограничниками.
Через несколько дней советские власти выяснили личность убитого главного “контрабандиста”, после чего в газете “Известия” сообщили о смерти капитана Сиднея Джорджа Рейли, сотрудника английского “Интеллидженс сервис”. Его память также почтила лондонская “Тайме” следующим некрологом: “Сидней Дж. Рейли убит 28 сентября войсками ГПУ у деревни Аллекюль в России”. Таков бесславный конец еще одного антисоветского авантюриста.
В конце двадцатых и в начале тридцатых годов под влиянием революции в России по Европе и Азии прокатилась волна значительных событий. Готовились новые планы нападения на СССР, инициатором которых был автор унизительного договора в Брест-Литовске генерал Гофман. Спецслужбы громили советские дипломатические и торговые представительства, арестовывали работников советских учреждений за границей, совершали убийства советских послов.
Такими акциями, в частности, были: налет на контору англо-советского акционерного общества Аргос, послуживший причиной разрыва со стороны Англии дипломатических и торговых отношений с нашей страной, а также подобные налеты в Париже и Берлине. В Варшаве был убит посол П.Л.Войков.
Окрыленные заверениями руководителей ведущих капиталистических стран, подняли голову и активно стали действовать антисоветские организации и белогвардейские центры. Все это вызвало определенную реакцию кулацких элементов и вражеской агентуры внутри Советского Союза. Органы ГПУ повсеместно раскрывали и выявляли вредителей, подрывные элементы, иностранную агентуру.
Так, в начале 1928 года была вскрыта крупная вредительская организация буржуазных специалистов в Шахтинском и других районах Донбасса (“шахтинское дело”). В течение ряда лет группа старых специалистов и замаскировавшихся белогвардейцев, выполняя задания своих бывших хозяев, находившихся за границей, и иностранных разведок, вела подрывную работу по разрушению угольной промышленности Донбасса. Они взрывали и затопляли шахты, портили оборудование, стремились ухудшить материальное состояние, создавать угрозу для жизни шахтеров и тем самым вызывать недовольство Советской властью с их стороны. Цель вредителей заключалась в ослаблении экономической и оборонной мощи страны и создании благоприятных условий для интервенции империалистических государств. “Шахтинское дело” выявило и разоблачило около 300 вредителей из числа бывших крупных капиталистов и дворян[37].
Извлекая уроки из “шахтинского дела”, партия поставила задачу создания новой, советской технической интеллигенции, вышедшей из народных масс, и усиленно взялась за ее подготовку. Тысячи трудовых рабочих, опытных коммунистов прошли учебу в технических рабфаках и втузах и пополнили ряды советской научной и технической интеллигенции, стали активными создателями социалистических новостроек.
Однако “шахтинское дело” и провал диверсионной политики по нанесению ущерба советской экономике не только не остановили подрывную деятельность иностранных разведок и их сообщников в лице крупных финансовых воротил России, но и внесли новую струю в антисоветскую деятельность на волне подготовки военной интервенции в СССР.
Осенью 1928 года в одном из фешенебельных ресторанов в Париже собралось тайное совещание крупнейших русских капиталистов-эмигрантов, являвшихся руководителями “Торгпрома”. На встречу к ним прибыли два важных гостя из Советской России: профессор Леонид Рамзин, выдающийся русский ученый, директор Московского теплотехнического института, и Виктор Ларичев, председатель топливного отдела Государственной плановой комиссии СССР. Они были в Париже по служебным делам, действительной же целью их визита был доклад главарям “Торгпрома” о деятельности возглавляемой ими шпионской и вредительской организации в СССР под названием Промпартия.
36
По рассказам старых чекистов, другой причиной смерти Савинкова явилось то, что он, пользуясь особыми привилегиями заключенного, был приглашен следователем в ресторан “Савой” (тогда такие вещи допускались, хотя западная пресса писала, а в народе распространялись слухи об ужасах советской тюрьмы), где они здорово выпили. Когда они вернулись в кабинет следователя, Савинков подошел к открытому окну, чтобы подышать свежим воздухом. Он облокотился на подоконник и вывалился во двор внутренней тюрьмы. — Примеч. автора.