«Шин Бет» имела своей задачей предотвращение угроз Государству Израиль и неплохо с этим справлялась. Хармелин не хотел, чтобы его работники стали «козлами отпущения» за ошибки политиков, не сумевших найти долгосрочное решение проблем региона. Тем не менее он создал в «Шин Бет» новый департамент, который должен был заниматься мониторингом и анализом политических течений в палестинской среде.
Члены комитета «Вараш» понимали, что самым серьезным провалом израильских спецслужб в краткосрочном плане была их неспособность предвидеть, что палестинцы могут изменить свою тактику. Они перешли от изолированных террористических акций с небольшим числом участников к менее насильственным, но более массовым акциям, которые могли успешно противостоять военной мощи Израиля. Вооруженный до зубов «бегемот», даже с его ультрасовременными системами оружия, был слишком неповоротлив, чтобы адекватно реагировать на появившуюся новую угрозу. Израильские лидеры понимали, что демократическое общество, в отличие от диктаторских режимов на Ближнем Востоке, в Китае и других странах, не может двинуть против демонстрантов, кидающих камни и поджигающих автопокрышки, танки и артиллерию.
Директор «Шин Бет» сообщал, что его агентура пытается разобщить повстанцев, отрезать одни горячие точки от других и от внешнего мира. Израильская разведка знала, что интифада была инициирована населением оккупированных территорий. Кроме того, лидеры ООП, находящиеся за пределами этих территорий, тоже пытались извлечь из этого политические дивиденды. Шеф «Моссада» Наум Адмони получил информацию о том, что одним из первых актов солидарности с восставшими будет организация пропагандистской акции в море.
В феврале ООП затратило примерно 75 тыс. долларов на покупку старого греческого парома «Сол Прайн». Его переименовали в «Аль-Авада» («Возвращение»), и он должен был высадить на побережье Израиля 131 палестинца, чтобы подчеркнуть их право на эту землю. Это должно было стать арабской версией знаменитого «Эксодуса» («Исхода»), парохода, на котором евреи, выжившие в нацистских концентрационных лагерях, возвращались в управляемую Великобританией Палестину. Англичане заставили этот пароход возвратиться в Европу, что до сих пор лежало пятном на репутации Великобритании.
Кстати, построенный в 1947 году «Сол Прайн» долго плавал среди греческих островов, а потом специализировался на обслуживании христианских паломников, направлявшихся из Греции в Израиль. В 1982 году он был одним из судов, вывозивших палестинских боевиков из Бейрута после вторжения Израиля в Ливан.
Теперь ООП планировала использовать этот паром для того, чтобы унизить Израиль. Британский мандат на управление Палестиной только на 1 год пережил трагическую одиссею евреев, после того как «Эксодус» был отправлен обратно в Европу. Спустя 41 год ООП надеялась, что правление Израиля на Западном берегу постигнет такая же судьба. Неизбежная конфронтация в море могла только повредить репутации Израиля, которая и так уже была подмочена жесткими мерами армии по подавлению интифады.
Обсуждение этой потенциальной пропагандистской победы ООП стало в середине февраля одним из главных пунктов повестки дня собравшегося в Тель-Авиве комитета «Вараш». Как всегда, председательствовал директор «Моссада» Адмони, сообщивший, что его агенты тщательно наблюдают за подготовкой рейса парома «Аль-Авада». Пассажиры уже собирались в Афинах, и было известно, что в расположенном неподалеку порту Пирей их будет ждать судно.
Работники израильских спецслужб довели до местных судовладельцев информацию о том, что всякий, кто предоставит судно палестинцам, вскоре его лишится. Израильтяне навели справки и узнали, что «Сол Прайн» недавно был продан палестинцам. Но это судно стояло не в Пирее, а в Лимассоле на Кипре.
Люди «Моссада» составили полный список палестинцев, намеревавшихся отправиться морем в Израиль, среди которых было немало лиц с довольно бурным прошлым. В это же плавание отправились и десятки журналистов и телевизионных репортеров и даже один член кнессета. Это был страховой полис ООП, гарантия того, что израильские ВМС, которые должны были попытаться как- то воспрепятствовать приходу судна в Израиль, не потопят его.
Адмони осенила блестящая идея. Объединенный комитет руководителей разведок обсудил вопрос о потоплении судна еще до того, как на нем появятся пассажиры. Шеф «Моссада» призвал нс терять времени, так как палестинский представитель Бассам Абу Шериф на ежедневных пресс-конференциях в Афинах заявлял, что судно может выйти в море «в любой час». Представителю ООП, полуслепому и покрытому шрамами Шерифу, удалось выжить, после того как у него дома в Бейруте в июле 1972 года взорвалась бомба — посылка «Моссада». Он потерял один глаз и несколько пальцев. Позже он утверждал, что порвал с радикализмом и жаждал мира. По имеющейся информации, Шериф уже давно не был причастен к терроризму и в 1988 году уже не был объектом охоты «Моссада». Разведка Израиля просто хотела пустить ко дну весь этот пропагандистский проект.
Шеф «Моссада» представил план уничтожения судна премьер-министру Шамиру. Собственный опыт Шамира в европейских операциях разведки подсказывал ему, что это было бы очень элегантным решением вопроса. Он не стал уточнять детали оперативного плана, но знал, что дело не обойдется без взрывчатки. Премьер-министру доложили, что операция будет проведена так, чтобы избежать человеческих жертв, а в случае наличия жертв из числа невинных пассажиров операция будет считаться проваленной, по крайней мере частично.
Шамира также попросили санкционировать убийство. Руководители разведок хотели ликвидировать ответственного представителя ООП, который, по заключению разведки, представлял собой «явную и долгосрочную угрозу». «Моссад» уже давно вел слежку за 35-летним подполковником неофициальной армии ООП Мохаммедом Бассемом Султаном Тамими, активистом организации «Фатх», возглавляемой Ясиром Арафатом. Это был не политический стратег, а человек действия. Он работал в департаменте оккупированных территорий ООП. Тамими лучше знали по его прозвищу «Хамди».
Хамди сам подписал себе смертный приговор, организовав десятки террористических акций за пределами оккупированных территорий. Он же был создателем ответвления ООП под названием «Джихад ислами» (Исламская священная война), которое должно было привлечь на сторону ООП религиозных мусульман.
Одна акция Хамди вызвала особую ярость израильтян: 15 октября 1986 г. во время церемонии приведения к присяге новобранцев у Стены плача в Иерусалиме взорвалось несколько ручных гранат. Один израильтянин был убит и 70 получили ранения. Бросивший гранаты — судя по всему, агент Хамди — сумел скрыться. Ответственность за этот акт взяла на себя «Джихад ислами».
Израильтяне решили расквитаться с Хамди.
Премьер-министр Шамир одобрил оба плана — уничтожение парома и убийство Хамди — просто на основании устного доклада руководителя «Моссада». Не было ничего похожего на американскую систему, предусматривающую подготовку соответствующего аналитического заключения, которое хранится в досье разведки. Ни один из парламентских комитетов не был информирован об этих тайных операциях. Никаких документов, никаких подписей. В конце концов это была война. Даже в своих публичных заявлениях Шамир заклеймил намеченную акцию ООП как «объявление войны».
Нет сомнений в том, что израильской разведке удалось проникнуть в департамент оккупированных территорий и приобрести агента в близком окружении Хамди. «Моссад» знал, что палестинский подполковник намерен 13 февраля 1988 г. вылететь из Афин на Кипр, и знал, что на Кипре совершить убийство относительно несложно. Расположенный в 150 милях от Израиля и Ливана остров был разделен на греческую и турецкую части, а полиция была просто не в состоянии раскрыть политическое преступление. Там часто случались инциденты, п у кипрских властей и так было слишком много проблем, чтобы ссориться с Израилем или арабами.
Главная сложность заключалась в том, что Хамди был уязвим как раз там, где стоял в ожидании пассажиров «Сол Прайн», пропагандистский корабль ООП. Независимо от того, отправится он в плавание или нет, мировая пресса нагрянет на остров и сделает его не совсем удобным местом для убийства. Адмони еще раз доложил ситуацию Шамиру и убедился, что близость этих двух событий не беспокоит премьера. Согласие было подтверждено.