«Аман» очень хорошо организован, как того и следует ожидать от военной системы. Он состоит из шести департаментов, наиболее важные из которых — департамент «добычи» и «производственный» департамент.
Департамент добычи организует зарубежную агентурную работу, ведет перехват как систем радиосвязи, так и наземных телефонных линий. Успех в Шестидневной войне 1967 года в немалой степени объяснялся оперативным перехватом арабских линий связи, в том числе телефонных переговоров между президентом Египта Насером и иорданским королем Хусейном, и быстрым доведением этой информации до израильских генералов.
«Аман» также очень тесно взаимодействует с ВВС, в первую очередь в вопросах радиотехнической разведки. Причем речь тут идет не только о пассивном перехвате сигналов, но и об активном воздействии на технические системы противника, например радары, с целью их дезинформации.
Производственный департамент является самым большим. В нем работают 3 тыс. из 7 тыс. сотрудников «Амана». Их главная задача — анализ добываемой информации. Департамент состоит из отделов, которые, как и в «Моссаде», имеют географическую или функциональную структуру: западный отдел обслуживает Египет, Судан и Ливию; восточный — Ирак, Сирию и Ливан; есть специальные отделы для Иордании и стран Аравийского полуострова; палестинский отдел, ведущий наблюдение за палестинскими партизанами; отдел анализа межарабских отношений и отдел ближневосточной экономики. Продукция «производственного» департамента имеет вид аналитических документов или советов политическим деятелям.
«Аман» также отвечает за работу военных атташе в посольствах Израиля за рубежом, за военную цензуру прессы и за обеспечение режима секретности в частях израильской армии. В «Амане» есть также небольшой научно- исследовательский отдел, занимающийся разработкой образцов оперативной техники и программного обеспечения для разведки. Военно-морской флот и военно-воздушные силы также имеют свои собственные небольшие разведывательные подразделения.
Эта структура представляет премьер-министру ежегодную «Национальную разведывательную оценку». «Оценка» подписывается начальником «Амана» и охватывает и прогнозирует исключительно широкий круг вопросов военного, экономического и политического плана, а в конечном счете все это сводится к вопросу войны и мира. В период между войнами 1967 и 1973 годов вышло три «оценки», которые несли на себе явный отпечаток «Концепции».
Предполагаемая истинность «Концепции» была поставлена под вопрос, когда в ноябре 1969 года из Египта были получены сведения, не укладывающиеся в ее рамки. Менее чем через два с половиной года после унизительного поражения Египет восстанавливал свои вооруженные силы гораздо более быстрыми темпами, чем это представлялось Израилю. Зашоренные аналитики разведки не могли проверить эту информацию и, в конце концов, не сделали ничего.
Несмотря на ранние предупреждения, для Израиля явилось полной неожиданностью выявленное в феврале 1970 года наращивание советского военного присутствия в Египте. Впервые русские советники были прикомандированы к боевым частям, и этот факт серьезно изменил соотношение сил, из которого исходил Израиль в планировании обороны западных рубежей оккупированного Синайского полуострова.
«Аман», судя но всему, не сумел заблаговременно получить информацию об этом наиболее серьезном продвижении сверхдержавы в регионе за последние 13 лет. Ведущие политики Израиля требовали создания независимой комиссии для анализа этого просчета, но вместо этого «Аман» создал свою внутреннюю комиссию под руководством бригадного генерала Иоеля Бен-Пората, руководителя подразделения радиоперехвата.
Начальник военной разведки генерал Аарон Ярив чувствовал, что в аналитической ветви его службы творится что-то неладное. Его сослуживцы с удивлением отмечали, что их шеф каждый раз приходил в ярость, как только возникала тема аналитической работы. Обычно деликатный и сдержанный, он вдруг начинал кричать на своих подчиненных. Потрясая перед носом у аналитика досье, содержащим первичную информацию, он орал: «Ради бога! Ваши оценки не вытекают из этих данных!».
Однако эти вопли Ярива были слишком запоздалыми, чтобы что-то изменить. После восьми лет пребывания на посту начальника «Амана» генерал Ярив в ноябре 1972 года ушел в отставку и стал советником премьер-министра Голды Меир по вопросам терроризма. После ухода Ярива сотрудники его агентства стали еще более наглыми и самоуспокоенными.
Новый шеф «Амана» генерал-майор Эли Зейра был самым ревностным приверженцем «Концепции». Как бюрократ он, можно сказать, «держал бога за бороду». В конце концов именно военная разведка обеспечила Израилю триумфальную победу в Шестидневной войне 1967 года. Этот успех политики и военные единогласно ставили в заслугу Яриву, естественно, что часть славы выпадала и на долю Зейры, который был заместителем Ярива, пока не стал его преемником.
Репутация «Амана» была так высока, что, когда в 1973 году Зейра заявил, что Египет слишком дезорганизован и слаб для нападения на Израиль, в Иерусалиме это восприняли как абсолютную истину. Это заявление Зейра сделал в мае 1973 года, когда египетские части в зоне канала уже были приведены в состояние повышенной боеготовности. Когда же броска не произошло и уровень мобилизационной готовности египетских частей был понижен, это восприняли как доказательство правоты Зейры и истинности «Концепции». В свете этого проведенная мобилизация некоторых израильских частей рассматривалась как напрасная трата денег.
Новые военные приготовления в египетской и сирийской армиях были отмечены в сентябре 1973 года, но всемогущая «Концепция» сочла их безобидными. Даже американское ЦРУ, согласно заявлениям президента Никсона, считало в то время «новую войну на Ближнем Востоке маловероятной», расценив массовые и необычные передвижения арабских войск 5 октября 1973 г. как «ежегодные маневры».
К несчастью, ЦРУ получало основную часть своей информации по Ближнему Востоку от израильской разведки через давно установленный прямой канал связи между штаб-квартирой ЦРУ в Лэнгли и штаб-квартирой «Моссада» в Тель-Авиве. Другими словами, «Концепция» ослепляла и американцев.
В то время как израильтяне тайно собирали информацию, президент Египта Анвар Садат в своих воинственных выступлениях делал довольно прозрачные намеки. В третью годовщину смерти своего предшественника Насера, 28 сентября, он в обращении к нации заявил: «Мы не пожалеем сил и жертв для достижения наших целей. Я не стану раскрывать деталей, но освобождение наших земель есть первая и главная из стоящих перед нами задач».
Зейра и аналитики «Амана» давно уже решили не придавать значения воинственной риторике и свойственным арабам преувеличениям, исходившим от политиков, подобных Садату, даже если другая поступавшая информация указывала на подготовку Египта к войне. Руководители «Амана» получили непонятное сообщение одного из офицеров разведки Южного командования, которое охватывало весь оккупированный Синай вплоть до линии Бар-Лева, шедшей вдоль захваченной Израилем стороны Суэцкого канала. 1 октября 1973 г. подполковник Симан-Тов сообщил, что через несколько дней Египет двинет свои войска через Суэц. На Зейру это не произвело впечатления.
«Моссад», с другой стороны, был более насторожен. За два дня до сирийско-египетского нападения агент «Моссада» в Каире сообщил о приближении войны. Шеф «Моссада» Цви Замир воспринял это предостережение серьезно, но не стал отстаивать свою точку зрения в высших эшелонах.
Подробности того, как разведывательная бюрократия Израиля работала — или не работала — с сигналами о надвигающейся войне, до сих пор остаются тайной, в то время как отставные офицеры разведки продолжают яростно защищать свою честь. В соответствии с существовавшей в тот период системой директор «Моссада» был главным советником премьера Голды Меир по разведке. Все сигналы такого рода он был обязан докладывать не только премьер-министру, но и в письменном виде информировать о них «Аман».