4. Однако прежде чем приступить к задуманному рассказу, нужно, я полагаю, оглянуться назад и представить себе, каково было положение в Риме, настроение войск, состояние провинций и что было в мире здорово, а что гнило. Это необходимо, если мы хотим узнать не только внешнее течение событий, которое по большей части зависит от случая, но также их смысл и причины. По началу смерть Нерона была встречена бурной радостью и ликованием, но вскоре весьма различные чувства охватили, с одной стороны, сенаторов, народ и расположенные в городе войска, а с другой — легионы и полководцев, ибо разглашенной оказалась тайна, окутывавшая приход принцепса к власти, и выяснилось, что им можно стать не только в Риме[35]. Сенаторы, несмотря на это, неожиданно обретя свободу, радовались и забирали все больше воли, как бы пользуясь тем, что принцепс лишь недавно приобрел власть и находится вдали от Рима. Немногим меньше, чем сенаторы, радовались и самые именитые среди всадников; воспрянули духом честные люди из простонародья, связанные со знатными семьями, клиенты и вольноотпущенники осужденных и сосланных. Подлая чернь, привыкшая к циркам и театрам, худшие из рабов, те, кто давно растратил свое состояние и кормился, участвуя в постыдных развлечениях Нерона, ходили мрачные и жадно ловили слухи.
5. Преторианцы издавна привыкли по долгу присяги быть верными Цезарям[36], и Нерона они свергли не столько по собственному побуждению, сколько поддавшись уговорам и настояниям[37]. Теперь же, не получив денежного подарка, обещанного им ранее от имени Гальбы, зная, что в мирное время труднее выделиться и добиться наград, чем в условиях войны, поняв, что легионы, выдвинувшие нового государя[38], имеют больше надежд на его благосклонность, и к тому же подстрекаемые префектом Нимфидием Сабином, который сам рассчитывал стать принцепсом, они жаждали перемен. Хотя попытка Нимфидия захватить власть была подавлена и мятеж обезглавлен, многие преторианцы помнили о своей причастности к заговору[39]; немало было и людей, поносивших Гальбу за то, что он стар, и изобличавших его в скупости. Сама его суровость, некогда прославленная в войсках и стяжавшая ему столько похвал, теперь пугала солдат, испытывавших отвращение к дисциплине былых времен и привыкших за четырнадцать лет правления Нерона так же любить пороки государей, как когда-то они чтили их доблести. Стали известны и слова Гальбы о том, что он «набирает солдат, а не покупает», — правило, полезное для государства, покоящегося на справедливых основах, но опасное для самого государя; впрочем, поступки Гальбы не соответствовали этим словам.
6. Положение немощного старика подрывали Тит Виний[40], отвратительнейший из смертных, и Корнелий Лакон, ничтожнейший из них; Виния все ненавидели за подлость, Лакона презирали за бездеятельность. Путь Гальбы к Риму был долог и кровав. Погибли — и, как полагали, невинно — кандидат в консулы Цингоний Варрон[41] и Петроний Турпилиан[42], бывший консул; их не выслушали, им не дали защитников, и обоих убили, первого — как причастного к заговору Нимфидия, второго — как полководца Нерона. Вступление Гальбы в Рим было омрачено недобрым предзнаменованием: убийством нескольких тысяч безоружных солдат, вызвавшим отвращение и ужас даже у самих убийц[43]. После того как в Рим, где уже был размещен легион, сформированный Нероном из морской пехоты, вступил еще и легион из Испании[44], город наполнился войсками, ранее здесь не виданными. К ним надо прибавить множество воинских подразделений, которые Нерон навербовал в Германии, Британии и Иллирии и, готовясь к войне с альбанами[45], отправил к каспийским ущельям, но вернул с дороги для подавления вспыхнувшего восстания Виндекса. Вся эта масса, склонная к мятежу, хоть и не обнаруживала явных симпатий к кому-либо, была готова поддержать каждого, кто рискнет на нее опереться.
7. Случилось так, что в это же время было объявлено об убийстве Клодия Макра[46] и Фонтея Капитона[47]. Макр, который бесспорно готовил бунт, был умерщвлен в Африке по приказу Гальбы прокуратором[48] Требонием Гаруцианом; Капитона, затевавшего то же самое в Германии, убили, не дожидаясь приказа, легаты[49] Корнелий Аквин и Фабий Валент. Кое-кто, однако, полагал, что Капитон, хоть и запятнанный всеми пороками, стяжатель и развратник, о бунте все же не помышлял, а убийство его было задумано и осуществлено легатами, когда они поняли, что им не удастся убедить его начать войну; Гальба же, или по неустойчивости характера, или стремясь избежать более тщательного расследования, лишь утвердил то, что уже нельзя было изменить. Так или иначе, оба эти убийства произвели гнетущее впечатление, и отныне, что бы принцепс ни делал, хорошее или дурное, — все навлекало на него равную ненависть. Общая продажность, всевластие вольноотпущенников, жадность рабов, неожиданно вознесшихся и торопившихся, пока старик еще жив, обделать свои дела, — все эти пороки старого двора свирепствовали и при новом, но снисхождения они вызывали гораздо меньше. Даже возраст Гальбы вызывал смех и отвращение у черни, привыкшей к юному Нерону и по своему обыкновению сравнивавшей, — какой император более красив и статен.
35.
Гальбу провозгласили императором войска Тарраконской Испании, наместником которой он был с 61 г.
36.
Преторианские когорты, — собственно, личная охрана полководца, — были превращены Августом в привилегированный корпус, являвшийся той реальной силой, опираясь на которую императоры могли осуществлять военную диктатуру в Риме. Он насчитывал 10 тысяч (позднее 16, еще позже 14) отборных солдат, которые жили в Риме, служили 16 лет, а не 25, как в легионах, получали повышенное жалованье, в неслужебное время носили тогу. Пользуясь этими и рядом других льгот, часто получая денежные подарки, преторианцы были полностью преданы принцепсу, от которого зависели все эти блага.
38.
Расположенные в Испании VI Победоносный, X Сдвоенный и набранный самим Гальбой в 68 г. VII Гальбанский.
39.
Летом 68 г. Гальба, находясь еще на пути к Риму, назначил префектом претория Корнелия Лакона. Не желая мириться со своей отставкой, Сабин убедил преторианцев провозгласить его императором. Часть солдат, однако, не последовала за ним, заговор был сорван, и Нимфидий убит (Плутарх. Гальба, 13—14).
40.
Тит Виний Руфин — легат Гальбы во время наместничества его в Испании, после провозглашения Гальбы императором — его фаворит и ближайший советник (см. прим. 133).
41.
Цингоний Варрон, кандидат в консулы, написал текст речи, с которой Нимфидий собирался обратиться к преторианцам перед захватом власти (Плутарх. Гальба, 15).
42.
Публий Петроний Турпилиан, ординарный консул 61 г., в 61—63 гг. легат в Британии. Успешное подавление восстания в этой провинции принесло ему знаки отличия триумфатора и славу полководца, сочетающего военные таланты с дипломатическими. Скорее всего поэтому Нерон назначил его весной 68 г. (вместе с Рубрием Галлом) командовать войсками, высланными против Виндекса.
43.
Весной 68 г. Нерон, готовясь к войне с Виндексом, сформировал из солдат морской пехоты новый легион (I Флотский, или I Вспомогательный, ср.: II, 43, III, 44). Служба легионеров была более выгодной и почетной, чем служба моряков, и поэтому они обратились к Гальбе при вступлении его в столицу с просьбой подтвердить их новое положение. Тот, усмотрев в этом бунт, бросил на них отряд конницы, а после велел казнить каждого десятого; уцелевшие были заключены в тюрьму (ср.: I, 87; Светоний. Гальба, 12; Плутарх. Гальба, 15).
46.
Луций Клодий Макр — в 68 г. легат провинции Африка, пытавшийся поднять восстание против Нерона и отказавшийся подчиниться Гальбе.
48.
Прокураторами при империи назывались чиновники, ответственные за сбор налогов в императорскую казну с населения данной провинции. Прокураторы, в некоторых провинциях имевшие в своем распоряжении войска, назначались исключительно из всадников и играли роль доверенных лиц императора, противопоставленных наместнику, обычно (особенно при Юлиях-Клавдиях) представителю сенатской аристократии.
49.
Слово «легат» употреблялось в Риме в I в. н.э. в нескольких значениях, которые следует тщательно различать: 1) легатом (legatus Augusti pro praetore consulari potestate) назывался наместник императорской провинции; 2) легаты назначались сенатом для помощи наместнику данной провинции, такие легаты обычно командовали легионом (в данном случае слово «легат» употреблено именно в этом значении), но иногда выполняли при наместнике также юридические и фискальные функции; 3) легатами назывались также послы.