Обряды крещения и причащения послужили основой складывавшегося христианского культа. Тот факт, что они были заимствованы из других религий, создавал известные трудности в отношении их осмысления. Заимствуемым культовым формам требовалось иное объяснение, чем то, которое они имели в породивших их религиях.
Создание новой этиологии для заимствуемых обрядов обусловливало дополнительную нагрузку для фантазии религиозных идеологов, которые занимались формулированием догматики. Материал для новых объяснений старых обрядов выискивался в книгах Нового завета, а иногда просто измышлялся и фиксировался в сочинениях раннехристианских авторов.
Ряд деталей и эпизодов создававшейся в это время биографии Христа был продиктован нуждами мифологической этиологии складывавшейся обрядности.
ИСТОРИЗАЦИЯ ОБРАЗА ХРИСТА
Христианство не могло возникнуть без людей, которые выполнили историческую миссию формирования и пропаганды его учения. Если с самого начала это была небольшая группа, то и среди них должен был быть некто, возглавлявший ее. Другое дело, звали ли его Иисусом, такова ли была его биография, как она изложена в Евангелиях, погиб ли он на кресте в начале 30-х годов I в. Решающего значения для судеб христианства этот вопрос не имел, ибо они определялись не характером деятельности того или иного человека или даже группы людей, а социально-исторической обстановкой, создавшей благоприятные условия для распространения нового учения. Тем не менее, поскольку вопрос об историчности или мифичности Христа вызывает и в настоящее время острые споры, необходимо остановиться на нем.
Несмотря на то что в последние годы ряд советских авторов выступил с критикой мифологической теории26, основные аргументы последней остались непоколебленными 27. Они могут быть сформулированы в следующих двух пунктах: 1) исторические источники, относящиеся к I в., хранят полное молчание о личности и деятельности Христа, притом даже в тех случаях, когда, казалось бы, фигура Христа и его судьба не могли не обратить на себя внимание авторов соответствующих исторических, философских и публицистических работ, не могли не фигурировать также в некоторых официальных и полуофициальных документах; 2) в раннехристианской литературе образ Христа эволюционирует по схеме «от бога к человеку» в соответствии с хронологической последовательностью появления того или иного произведения: чем оно древнее, тем меньше в нем конкретных черт человека, тем скуднее его земная биография, тем ближе его облик к образу бога 28.
Остановимся кратко на каждом из этих аргументов.
Жившие в I в. н. э. Плутарх, Сенека, Плиний Старший, Ювенал, Марциал, Филон, Юст, Персий, Лукан не зафиксировали в своих сочинениях ни имени Иисуса Христа, ни какого бы то ни было события, связанного с этим именем. Впервые упоминают о нем Тацит, Светоний, Плиний Младший и Иосиф Флавий. О последнем нам придется вести особый разговор. Что же касается первых трех, то, хотя большое количество советских и зарубежных исследователей рассматривают соответствующие фрагменты в их сочинениях как позднейшие вставки, сделанные христианскими переписчиками, мы считаем спор о подлинности этих фрагментов не имеющим значения для решения вопроса об историчности или мифичности Христа. Дело в том, что они относятся не к I, а к началу II в. н. э.; к этому времени христианская традиция уже сложилась, так что упомянутые авторы из нее могли брать свои сведения. Особо надо остановиться на свидетельстве еврейского историка второй половины I в. н. э. Иосифа Флавия.
До 70-х годов нашего века среди ученых не было разногласий по поводу этого свидетельства: все считали его неподлинным в том смысле, что оно либо целиком было вставлено в текст Флавия христианскими переписчиками, либо было ими основательно переделано, ибо невозможно было допустить, чтобы правоверный иудей фарисейского толка Иосиф мог всерьез, как это выглядит в его тексте, писать об Иисусе как Христе (т. е. мессии), воскресшем после своей смерти, вознесшемся на небо и т. д. Недавно, однако, появился новый материал.
Точнее сказать, материал этот был открыт еще в 1911 г., но лишь в начале 70-х годов на него обратили должное внимание. Существует, оказывается, цитата из интересующего нас текста, найденная в рукописи XI в., принадлежавшей арабскому монаху-христианину Агапию; в ней свидетельство Флавия звучит по-иному, чем это было известно до сих пор. Вот этот текст: «В это время жил мудрый человек, которого звали Иисус. Он вел безупречный образ жизни и был известен своей добродетельностью. Многие среди евреев и других народов стали его учениками. Пилат осудил его на распятие. Но его ученики не отказались от его учения. По их рассказам, он явился им через три дня после своей смерти живым; может быть, он был Мессия, чудесные деяния которого возвещались пророками» 29.